Витор быстро выпалил какую-то скороговорку… И ничего не поменялось. Маг побледнел.

— Я не очень уверен, но…

Виго хрипел, распластавшись на полу. Эльф прикрыл глаза, прикоснулся пальцами к одной из бусин на запястье и начал пропевать какой-то сложный заговор. Впрочем, Милатиэль мог и не стараться — Мерде выпалил несколько незнакомых слов, и барон с хрипом и свистом втянул воздух, теперь вновь поступавший к нему в легкие. Летописец при этом выглядел так, словно сам чуть не задохнулся.

— Своевременно, — хмыкнула я.

Фронде свой заговор все-таки закончил, и по чердаку пронеслась волна послегрозовой свежести. Виго начал стремительно возвращать себе нормальный цвет лица, и даже сесть попытался.

Я, пока он не решил все же заорать на все имение, подошла ближе и опустилась на корточки.

— Решишь закричать — мой друг свое заклинание повторит. И никто его во второй раз снимать с тебя не будет. Доступно?

Виго оглядел нас и часто-часто закивал. Ну этот хоть понимает язык Пакта, и то хорошо.

— Это… Вы… Защита…

— Поганая тут защита, — усмехнулся Витор, — именно из-за нее я и в следующий раз помешаю вам не только говорить, но и дышать. А оно нужно?

Произносил это маг с милой улыбкой крокодила. И у кого, интересно, научился…

Виго прошипел что-то подозрительно похожее на: «И зачем в Башню идиота отправил?». Но вслух сказал только:

— Что вам нужно? Денег у меня нет тут, и…

— Мы не за деньгами, — теперь рядом со мной сел Арджан.

Улыбнулся. Вышло у него убедительнее, чем у Витора.

— Мы за тем, что только вы можете нам дать, — Дианель встала рядом, сверху вниз смотря над Виго.

— За знаниями, — Мерде успел как-то достать из подсумка грифель и зачарованный лист пергамента, на котором мог писать часами мелкими закорючками.

Виго сглотнул.

Послышался негромкий хруст — ближайший к окну шкаф под взмахами руки эльфа неожиданно начал менять форму, превращаясь в подобие широкой лозы. Дерево словно бы сматывалось в широкий клубок, и книги медленно высыпались вниз. Прочем, для Милатиэля с его эльфийской грацией поймать падавшие тома было парой пустяков.

Хозяин поместья еще раз сглотнул, немало побледнев. Зрелище даже меня удивляло, честно признать. Фронде редко выходили из лесов и горных долин, что стерегли — и к лучшему. Наверное. Такие возможности…

— Я… Я… расскажу все… Расскажу, да.

— Все будет много, — теперь улыбнулась я, — расскажи о том, как попасть за барьер.

— Вам нужна подпись! Я дам, я…

— Нет, нам нужна не подпись, на которую всем плевать, — я улыбнулась, ближе придвинувшись к Виго, от которого несло липким страхом и слабой тенью чего-то затхлого, — а рассказ о том, как туда попасть ножками, без поклонов твоим друзьям «Защитникам севера». А, ну и рассказ о том, что такого за барьером, из-за чего твой дружок Торин своих собственных жителей из домов выгнал. И почему в твоем городе в месте, охраняющемся нежитью, стоят ящики с костями, в том числе и людскими. А, ну и добавишь почему я не должна спалить тебя прямо сейчас.

На руке расцвел небольшой Огонь, в любой миг готовый разгореться и прервать жизнь это червя. Червя, который всем своим видом говорил о том, что будет пытаться скрыть все, что только можно скрыть. Юлить, извиваться, пробовать подкупить правосудие Владыки.

— Ах да, я знаю о костяном големе с фермы. Его уже нет — но я знаю достаточно. А скоро обо всем происходящем здесь узнает и Лига.

С лица Виго сошла вся краска. Он вытаращился на огонек в моей руке, едва шевеля губами.

— Гнев Владыки пришел за тобой, червь. Отвечай!

Огонек резко разгорелся, едва не опаляя Виго брови. Тот съежился, пытаясь отползти.

— Не надо! Не надо! Здесь все сгорит, не надо, пожалуйста! Я все скажу! Это не я, это Торин, это Торина идея и Гората! Я ни при чем, я…

— Рассказывай, — рыкнул Арджан.

— Да, да, сейчас, — Виго отползал, отползал и уперся в шкаф с книгами. Сжался, понимая, что ползти дальше некуда и зачастил: — я задолжал Торину, правителю Кир-Кората. Хотел чтобы сын и жена не нуждались, отдал сына в Башню, заплатил чтобы его взяли, чтобы учили хорошо, чтобы магом стал, помогал мне… Кораблей мало, налогов мало, оборотни эти… Задолжал, да. Отец Торина дружил с моим как старший с младшим. Кор-Корат — большой и богатый город, а у Хусата малая бухта и мало людей… Задолжал, да. Отдавать нечем, но Торин не настаивал. И тут упала Звезда, и поначалу все тихо было и мирно. Но, видать, что-то с ней все-таки не так было, потому что через полгода где-то Торин взял и пришел ко мне. Привел людей, заставил их разместить в счет долга. А куда я их дену? Налогов мало, денег нет…

— Продал бы картину, — хмыкнула Дианель, указав на ближайшее к нам яркое полотно, — между прочим Миласкес в оригинале.

— Это коллекция отца! И кому я это продам? Торину? Горату? Кому-то из Лиги? Да они и половины ее цены не дадут, для них это просто мазня, и все! Я продавал кое-что в Гавани, да. Раньше. Но я должен и семье что-то оставить! Знаете сколько денег уходит на город? Тем зерна зимой дай чтобы не бунтовали, тут почини причал чтобы рыбаки приплывали, тут подлатай стену, тут пришли твари, измененные Ветрами, — убей, тут приплыл кракен в бухту — отгони! А на какие шиши, а? Тем более что перед Лигой выглядеть хорошо надо, иначе никакой от них поддержки, и Торин меня живьем съест! И так из обговоренных десяти тысяч нам только пять готовы выделить. На беженцев, да.