Что делать в этом случае ему, Гатсу?

Был вариант спрятать корону или использовать её как приманку. Можно было и вовсе скрыться. Но Гатс убил Галахара и почему-то не сомневался, что Адам за это устроит на него охоту. Что тоже можно использовать, но сначала надо спрятать тело Такена.

Гатс не стал прятать его в кольцо. Это самый очевидный шаг, и если Адам его убьёт, то получит артефакт. Вместо этого мужчина спрятал тело короля во тьму. Место вне мира людей и вне мира духов. Трюк, который он освоил вместе с Лагертой. Кроме него разве что Калия сможет открыть такой тайник. Или кто-то со схожими способностями.

Ничего лучше Гатс сделать не успел. Адам появился на площадке.

Обмен любезностями был скор. Гатс не ощутил страха. Виктор внутри — да, почувствовал. Он боялся за себя, не желая умирать. Боялся за будущее, страшась того, что теперь всех их ждёт. Но больше всего он боялся за семью.

Гатс же не боялся. Если раньше он опасался выпускать внутреннего демона наружу, то сейчас, наоборот, отдался этому чувству. Подчинённое безумие, смесь ярости и жажды битвы — вот кем был Гатс.

Первый удар Адама был направлен сверху вниз. Гатс успел облачиться в броню и атаковать мечом сбоку. Лезвие алаберды пробило защиту, врезалось в плечо и почти отрубило руку. Лезвие меча со всей доступной мощью вошло точно в то место, где Такен смог расковырять дырку. Единственная брешь во всей защите.

Адама смяло и откинуло в сторону. Протащило по камню и чуть не сбросило с площадки. Крутанув алебарду, он вбил её в камень, останавливаясь и с трудом распрямляясь.

— Да ты и правда безумный… — прошипел он заворожённо.

Удар был чудовищно силён, но не так уж и опасен. Расплатиться им за руку — чем не безумие?

— Ты ещё поплачь, слизняк, — сменил стойку Гатс.

Его тело пошло дымкой, превратилось на секунду в туман и собралось снова, целое. Фиолетовая броня залатала брешь, ужалась, превратившись в тонкий слой вокруг тела. Это была самая настоящая концентрированная мощь короля ада.

— Ха! — ответил Адам таким же безумием, рассмеявшись. — С чего ты взял, что только тебе известна жажда битвы, мальчишка?!

Сила духа, злая, подавляющая, подобно цунами, вышла из короля, обрушилась на Гатса, сокрушая камень вокруг. Камень, но не одного безумного мечника, которого один беловолосый ублюдок бил чем-то подобным далеко не один раз. Гатс ответил не силой, а мастерством, подобно клину, рассекая волну и пробиваясь вперёд.

Оба сошли с места, налетели друг на друга. Оба наплевали на защиту.

Удар, сшибка, и силовая волна расходится в стороны, испаряет камень под ногами. Двое бьющихся остаются на месте, удерживаемые силой духа. Второй удар, волны силы расплёскиваются в стороны, крушат здания вокруг, сшибают сражающихся внизу людей. Никто уже не пытается пробиться ко дворцу, шиноби занимаются эвакуацией. Легион и гвардейцы Адама атакуют, мешая и сея разрушения.

Две фигуры набирают скорость, размываются в воздухе, терзают друг друга. Сила на силу, ярость против ярости.

Доспех Адама с каждым пропущенным ударом пылает всё сильнее. Искры разбегаются по металлу. Копится сила. И король использует это, не собираясь устраивать красивую дуэль и дальше.

Мальчишка должен быть казнён.

Луч накопленной энергии срывается с ладони, проходит через Гатса, срезает повторно руку и часть тела. Гатс отлетает в сторону, бьётся о камни. Распыляется и снова собирается, но уже не так быстро. За время короткой стычки они обменялись десятками ударов, многие из которых несли ранения.

— Теперь я понимаю, как ты убил Галахара, — сказал Адам. — Такену я говорил, что одна из первых моих сил — камень. Но я пока не показывал вторую — огонь. Туман и тьма помогают тебе восстанавливаться, но знаешь ли ты, что против и того и другого хорошо подходит пламя? Такен умер быстро и тихо, зато ты получишь свою казнь, — вынес приговор Адам.

Гатс поднялся, отвёл меч. Приготовился к последнему рывку в своей жизни. Адам отвёл руку, призвал пламя, яркое и жадное, готовое сожрать что угодно.

Мечник бросился вперёд. Поток пламени сбил его, прижал к камню. Тот вмиг оплавился, настолько был чудовищен жар. Гатс увял, попытался пробиться, но Адам надавил силой духа. Броня короля ада затрещала, начала лопаться. Огонь коснулся тела, и Гатса выгнуло дугой от боли.

Внезапно всё прекратилось, и Адама впечатало в землю. Спокойный голос, обращаясь к мечнику, сказал:

— Опять тебя пинают все, кому не лень.

Гатс сквозь боль залился смехом.

— Что-то ты не спешил, — ответил он.

Без подпитки Гатс легко сбил пламя, обернулся туманом и восстановился. Его тело стонало от боли, энергии осталось меньше четверти, но сдаваться он не собирался.

— Где Такен? — спросил необычайно серьёзный Спар, спокойно наблюдая, как медленно поднимается Адам, как выбирается из образовавшегося кратера.

— Убит, — ответил Гатс. — Адам убил. А я прикончил Галахара. Легион с ними.