Старик не отрывал взгляда от бокала с вином. Заметно, что говорить ему всё-таки тяжело. Никогда бы не подумал, что у такого, как Болтер, может быть семья.

— Общаешься с ними?

Болтер только молча покачал головой. В сумеречном свете комнаты его лицо сейчас стало не устрашающим и грозным, а очень старым и усталым, морщины казались глубже. Тишину нарушал только треск того, что горело в печке и гул мечущегося по щелям ветра.

— Могу только видеть. Такой был уговор, — он поднял на меня подёрнутый пеленой взгляд.

Я дёрнул щекой и промолчал. Болтер обновил вино.

— Дело было давно. Пришла Волна. Если бы не Мусорщики, то погибли бы все. Я никогда не хотел примыкать к кланам… Другая у меня до Нижнего Города была жизнь. Думал и в тот раз отбиться самому. Только вот не вышло.

— Мне жаль, — я отпил вино.

Как реагировать на это откровение иначе я не знал. На моих глазах убили всех, я всё это видел и знал, что чувствует Болтер. Только вот ничего я другого сказать не мог.

— А у тебя сеть семья, Рэй?

— Нет, — отрезал я. — Хотя, думаю, кое-кто ещё жив.

Точнее, я был уверен, что Марк ещё жив. Если бы не эта уверенность, то не думаю, что я бы встал на ноги в Дыре. Для меня это был незнакомый мир, в прямом смысле. До «Хеллер» я жил среди таких же магических родов в Белом Городе. Меня почти с младенчества обучали всему, что могло пригодиться в жизни корпоративного отпрыска, мага с родословной, с самым большим потенциалом, который только бывает, но потом всё закончилось предательством.

Отец считал, что не стоит слишком глубоко посвящать меня в корпоративные разборки и родовые взаимоотношения, пока я был ещё совсем мелким. В основном это всё вбивали в голову Дэмиану — старшему брату, готовя его стать преемником бизнесов и владений.

Может, зная тогда об этом всё чуть больше, то хотя бы понял, чего добивался дядя Джонатан и что его привело к такому решению.

Жалеть этого ублюдка я совсем не собирался, да и сейчас меня уже мало волновали причины его действий, но может… Хотя, что бы я сделал в свои восемь или девять лет? Но почему-то некое чувство вины меня не покидало все эти годы.

Отец был сильным магом и важным человеком среди родов Белого Города, неужели он и правда не мог предотвратить случившееся? Или же не захотел по каким-то причинам? Если бы я только мог узнать… Но теперь спрашивать было уже не у кого.

— Я, кстати, — меня из мыслей выдернул Болтер, — не собираюсь тут твою подноготную вытаскивать. Сделаю вид, будто я знать не знаю, откуда ты мог бы взяться.

— Будто я скрываю, — я хмыкнул.

— Уволь, — он отмахнулся, — не хочу слушать про это… Поверь на слово — я и без подробностей могу представить, через что ты прошёл.

Я пожал плечами. Мне всё равно, будет он об этом знать, или нет. Чейзу я рассказал, потому что тот хотел, а не потому, что таким образом я мог выстроить более доверительные отношения.

— А вот я, — старик покачал головой, — если бы не моя упёртость, то и жена, может была бы жива…

— Ты не смог её спасти? — спросил я.

Болтер ненадолго замолчал, откинулся на спинку кресла, посмотрел в потолок.

— Да, — выдохнул он, продолжая смотреть вверх. — И умерла она по моей глупости. Моя гордыня перевесила всё. Жена погибла, а старший сын остался без руки.

— А… — я хотел спросить, что же за техника у него и какой он маг, но не стал.

Поэтому он, наверное, и не пользуется магией. Я глубоко вздохнул и осушил бокал.

— Наливай, — я вернул Болтера в реальность, — выпьем за ушедших.

Первая бутылка вина улетела почти незаметно. Ко второй тяжёлые разговоры как-то отошли на второй план. В первый раз после нашего знакомства я увидел, что Болтер умеет смеяться.

— Слушай, мне пока непонятно, откуда у этого лысого информация о тебе, ну, в той записной, — вдруг вспомнил старик.

— Среди них был кое-кто знакомый мне, — честно ответил я. — Видимо, он и дал наводку. Так что можешь не заморачиваться.

Старик вопросительно изогнул бровь.

— Его уже нет. Неважно, — отмахнулся я и залпом выпил вино.

— Ясно, — кивнул Болтер. — Но кто-то всё равно точить на тебя зуб. Мне всё-таки думается, что это Морган.

Я пожал плечами.

— А тот тип в плаще, про которого ты говорил с Верном, что от тебя хотел?

— В душе не еб…

Меня прервал стук в дверь, причём настойчивый. Чуть опьяневший разум даже не сразу сообразил, что мы, вообще-то, в здании, а не в комнате посреди пустоши.