Когда Витя закончил читать, в классе повисла тишина. Даша Михайлова тихо всхлипнула.

Светлана Андреевна величественно привстала и прошла по классу:

– Ребята, на следующем уроке мы обсудим это произведение, а сейчас я расскажу о результатах ваших сочинений… молодцы, постарались. Все получили четвертки и пятерки,– она подошла к столу и взяла мой двойной листочек. – Только одна слабенькая троечка у Сережи Кузнецова.

Учительница строго посмотрела на меня:

– Кузнецов, ты хочешь что-то возразить?

– Раз вы решили – пусть так и будет, – я пожал плечами.

– Сережа, как можно такое писать советскому пионеру? « В наше время к выбору профессии нужно иметь не только призвание, работа должна давать как моральное, так и материальное удовлетворение…»

– Что же в этом дурного, Светлана Андреевна, иметь возможность работать и зарабатывать?

– Может быть, ты еще миллионером хочешь стать?

– Хочу. Если у человека есть деньги – он может позволить себе более качественную жизнь: покупать хорошие продукты, одежду, машину, дать престижное образование детям.

– Кузнецов, ты рассуждаешь – будто, извини меня, настоящий капиталист. Государство и так дает вам бесплатное обучение, качественные продукты и одежду. И образование у нас в ВУЗах, заметь, – тоже бесплатное.

– Это пока. Скоро все изменится и начнется такая катавасия…

Татьяна Андреевна застыла.

– Что изменится?

– Да многое. Поверьте, через несколько лет наша страна станет совершенно другой.

– Будем считать, что мы этого не слышали… Кузнецов, сочинение обязательно перепишешь к завтрашнему дню… Ребята, посидите пока в классе, сейчас придет Ольга Валентиновна.

Когда учительница вышла, ко мне подсел Юрка Калугин:

– Пойдем, нужно поговорить.

Мы вышли в коридор и встали у подоконника.

– Серега, мы друзья или просто одноклассники?

– Друзья.

– А почему друг от друга тайны скрываем? – он показал на пластырь над бровью.– Кто тебя так?

– Мы с Баркасом махались за мастерской. Я его положил.

– А почему мне не сказал?

– Юрка, времени не было, все быстро как-то получилось.

– Серега, теперь мы должны вместе ходить. Баркас злопамятная сволочь.

– Думаю сегодняшний урок он надолго запомнит!

И тут я увидел Ольгу Валентиновну. Половина мальчишек из класса были безнадежно влюблены в нашего классного руководителя. Да что там мальчишки, даже пожилой директор Выприцкий часто провожали Ольгу Валентиновну похотливым взглядом. В ней было что-то жгучее, испанское, скуластое лицо с большими карими глазами, черные волосы, крепкие бедра и упругая грудь, рвущаяся из под блузки.

– Ребята,– окликнула учительница.– Давайте в класс!

Коля Холмогорский в школе исписал пол тетради стихов, посвященных Ольге Валентиновне. На выпускном он даже танцевал с ней и признался, что все эти годы был в нее влюблен. К тому времени Ольга Валентиновна уже вышла замуж и находилась в интересном положении. «Все у тебя будет хорошо, Колька…» – она загадочно улыбнулась и погладила парнишку по вихрам.

Это действительно был преподаватель от Бога. Она никогда не повышала голос, разговаривала всегда спокойно и так же вела уроки. Ольга Валентиновна преподавала у нас географию.

Когда мы вошли в класс, учительница встала у доски и тихо спросила:

– Ну как ваши дела, отличники?

– Хорошо, Ольга Валентиновна.

– Сегодня в учительской Игорь Леонидович нашего Сережу Кузнецова хвалил. Молодец, Сергей! Я за два года первый раз услышала, чтобы физик кого-то похвалил! Ирочка, что мы сегодня хотели обсудить на классном часе? Давайте начнем и захватим перемену, тогда я вас пораньше отпущу…

С третьей парты привстала полненькая, в очках, Ира Нестерова, председатель совета отряда. Она нахмурилась и вышла к доске.

– Начну с приятной новости. Наш отряд «Искра» вышел на третье место по сбору металлолома. Ребята, давайте еще немного постараемся и вырвемся на первое место!

Толик Трофимов улыбнулся:

– Мы уже и так все окрестные подвалы и свалки обшарили. Санька Михеев даже титан приволок, а его батя на следующее утро забрал титан и Саньке еще тумаков надавал…

Тихоня Михеев на задней парте покраснел до корней волос.

– Ребята, давайте только без фанатизма,– улыбнулась Ольга Валентиновна, обнажив белоснежные зубы.– Что еще, Ирочка?