Из местных девушек с ними ближе других сошлась Настя Хромова, такого же роста, как Таня, но шире в плечах, кандидат в мастера спорта по волейболу. Минчанки однажды втянули её в возню – Настя вмиг зажала обеих под мышками, усмирила и выпустила.

– На-асть! – ахнула Таня, потирая шею. – Ты такая сильная!

– Что ты, – ответила Настя, – я слабая женщина.

– А-а, Наська женщина! – вступила Тася. – Сама призналась! Давай рассказывай, кто, где, когда?

– Да ну вас! – воскликнула Настя и подалась вперёд.

Таня и Тася благоразумно дали стрекача.

––

По вторникам студенты ездили в бассейн. Заходили в трамвай через три двери разом и, собираясь в середине вагона, тряслись по ухабистым рельсам шумно и весело. Смех заглушал громыхание колёс. Как это возможно – производить столько шума?! Игорь удивлялся, но и сам участвовал по мере сил, не забывая считать про себя: три остановки, две… ещё немного подождать – и он увидит девушек настоящими, без прикрас.

Девушки не признавали слитных купальников, из душевой выходили в бикини, одна другой моднее, особенно Оля в белоснежном и Юля в лиловом. Они плавали лучше остальных и, прежде чем нырнуть в ядовито-голубую хлорированную воду, гуляли по бортику, изображая манекенщиц. Здесь они были не настолько похожи. Оля оказалась чуть выше за счёт длины ног, её кожа смуглее, бёдра поуже, и грудь, хоть и небольшая, всё-таки угадывалась под лифом, а у Юли как будто и нет.

Что ни вторник, то открытие. Наташа Тарумова – скромная, всегда где-то сбоку, голос её слышен не каждый день – вот шагнула на стартовую тумбу, и Игорь замер на миг: сколько изящества, сколько грации! А Вика Черемных! А Света Головко и ещё одна Вика, Тимофеева… Нет, надо остыть. Двести метров кролем должны успокоить гиганта мысли.

Из бассейна возвращались на последнюю пару, но заниматься всерьёз не могли. Какие там знания, не уснуть бы… Сидели, бессмысленно глядя на доску, недобрым словом поминали того, кто составил расписание. Сам так не пробовал? Посмотрели бы на тебя!

––

Несколько дней в начале октября третий курс провёл на уборке урожая. Добирались до совхоза электричкой от станции Купчино. В первое утро, собравшись на платформе, огляделись: кого не хватает? Марка нет. Где Марк? Где наш поручик Ржевский, весельчак и балагур?!

– Да вы что! – сказала руководившая десантом Галина Дмитриевна, преподаватель истории отечественной печати. – Он уже три дня не ходит. Отчислился, забрал документы. Не заметили?

– Не-ет… – покачали они головами.

– Ну вы даёте.

Подъехала электричка, все вошли в полупустой вагон. Ведь не нужен никому этот Марк, вряд ли хоть кто-нибудь из одногруппников узнал бы его на улице – но, услышав новость, отчего-то притихли. Впрочем, ненадолго, остановки на две.

В совхозе их поставили на морковь. Убирает её комбайн: вытягивает из земли за ботву, по ленте загружает в кузов, но некоторую часть неизбежно роняет, другую не успевает защипнуть. Задачей было добрать с поля то, что он упустил.

Студенты надели перчатки, взяли лопаты, мешки. Направились к полю, предвкушая лёгкий труд, но оказалось, что этот комбайн, разиня и балбес, растерял едва ли не половину корнеплодов. Умаялись работники по-настоящему, на следующий день хватались за поясницы. Зато им разрешили каждый вечер увозить домой по авоське овощей, а через месяц на перемене позвали в бухгалтерию и выдали деньги. Это был первый заработок Игоря, если не считать стипендию.

––

В октябре отметили два дня рождения. Первый из них – самого Игоря. Он сомневался, устраивать ли званый вечер. Друзей, которых нельзя не пригласить, за год прибавилось вдвое, хватит ли места в большой комнате? И угощение готовить – можно разориться. Если бы работал, другое дело…

– Давай в последний раз, – сказала мама. – Прощание с детством, а через год сам. Если захочешь.

Она испекла печенье на всю компанию, а остальное, что могло понадобиться, гости принесли с собой.

Таня Алексеева вручила Игорю подарок от девушек из группы – портмоне с тремя новенькими червонцами. В одном из карманов на развороте было окно, в окне – фотография пышногрудой Саманты Фокс в полупрозрачной рубашке.

– Чтобы денег в жизни было, как у неё этого… короче, ты понял, – сказала Таня.

– Понял, спасибо!

Игорь осторожно поцеловал её в щёку, затем Таисию и всех, кто стоял рядом. Принял другие подарки: общий от одноклассников, личные от нескольких ребят. Отнёс в свою комнату – там Мурка, испуганная небывалой толпой, мяукнула с кровати вопросительно и сердито.

– Спокойно, все свои. – Игорь погладил её и раскрыл портмоне. – Нравится?

Мурка обнюхала его, легла и свернулась клубком.

Убирая подарки в шкаф, Игорь ещё раз взглянул на Саманту. Честное слово, девчонки в гостиной милее. И так ли уж необходимо, чтобы среди них была Лена Константинопольская?

Гостей собралось множество. Столько, что, когда выключили свет и запустили кассету с медленными мелодиями, танцевать пришлось в две смены. Игорю, как виновнику торжества, разрешили выходить в обе. Он приглашал одну девушку за другой, но, будь его воля, остановился бы на Оле Бурцевой. Как она чувствовала ритм! Какой упругой, гибкой была в его руках. И ладони на плечах, и эти глаза, почти чёрные от расширенных в сумраке зрачков… Несколько дней потом ходил как зачарованный, даже видел её лицо во сне.