Но Гидора ничуть не смущали диспропорции портрета. Он, как зачарованный, смотрел на картину, и с придыханием произнес:

– Поль Сезанн "Мальчик в красном жилете", 1888 - 1889 года. Очень ценная картина.

Яну тяжело было понять, чем конкретно так восхищен Гидор, но он на всякий случай сказал:

– Ну многие вешают дома репродукции известных картин.

Гидор согласно кивнул. Недокасаясь до картины, он, пальцами начал указывать на неровные линии.

– Посмотри вот сюда. Видишь, черные расплывчатые формы? А здесь, разнонаправленные мазки и яркие, будто "вибрирующие" цвета?

Парень приблизился к картине и с сомнением протянул:

– Ну допустим, вижу.

Гидор посмотрел на собеседника в упор и отрывисто сообщил:

– Эти линии свидетельствуют о том, что картина не репродукция, а оригинал. Оценочная стоимость полотна составляет более ста миллионов долларов.

Ян удивленно поднял брови:

– Ты уверен? Честно говоря, картина не выглядит прямо шедевром.

Гидор недовольно фыркнул:

– Много ты понимаешь!

– Вообще ничего не понимаю в этой мазне.
– честно признался парень.

Фея прищурился и надменно сообщил:

– А я изучаю живопись со времен ее появления. И преподаю Историю искусства в разных колледжах по всему миру. Анита разве не говорила, что я был ее преподавателем?

Ян скривился:

– Ты серьезно? Замутил со студенткой? Ничего более пошлого не придумал?

Гидор недовольно закатил глаза:

– Сейчас не об этом. Не отвлекайся. Картина! Это не реплика. И более того в этом помещении нет ни одной репродукции.

Гидор возбужденно подбежал к другой картине с изображением женщины. Брюнетка, укутанная в разноцветный платок и с высоким пучком на голове, была изображена в пол оборота. Ее щеки пылали оранжевым румянцем, а под левым глазом находилось что-то вроде маленькой родинки.

– Густав Климт. "Женский портрет", 1916 год. Оценочная стоимость около четырех миллионов долларов.

Затем он указал на картину с криво нарисованным домиком, на крыше которого виднелась башня со шпилем. Сам дом окружали пожелтевшие, высохшие деревья и кусты. А на поляне перед ним толпились люди. Общая композиция походила на рисунок ребенка набросанный на скорую руку. Но Гидор с воодушевлением проговорил:

– Винсент ван Гог. "Выход процессии из реформатской церкви в Нюэнене", 1884-1885 года. Оценивается в тридцать миллионов.

И в довершение он указал на высокую тумбу, на поверхности которой, под стеклянным колпаком, стоял золотой крест, украшенный крупными камнями, а по кроям обшитый белым жемчугом. Безделушка выглядела безвкусной дешевкой. Но Гидор и здесь смог удивить собеседника.

– Византийский крест. V век. Золото, жемчуг, драгоценные и полудрагоценные камни. Оценивается в тридцать восемь миллионов. Мне продолжать?

Ян шокировано обвел глазами внушительную коллекцию, находящуюся в комнате и отрицательно покачал головой. Перечисления всех богатств, собранных в этом месте, заняло бы кучу времени. Да и считать чужое состояние, особенно находясь в гостях было как-то не вежливо. И парень лишь не понимающе развел руками.

– Ладно. Вентурий, по всей видимости, более чем обеспеченный и финансово успешный. Но что из этого?

Фея расширил глаза и пожал плечами:

– Да ничего особенного. Многие существа, особенно те что живут не первый век, обзаводятся предметами искусства. И я бы не придал внимания этой коллекции, если бы не одно "но". Все экспонаты, представленные твоему глазу, официально числятся украденными.

На одно мгновение Ян потерял дар речи. Но быстро нашел, что сказать:

– Но это не означает, что Вентурий украл их. Он мог купить у кого-то, и даже не озаботиться вопросом откуда этот экспонат у продавца.

Гидор согласно кивнул.

– Я тоже так подумал. Поэтому, когда ты вчера вечером отправился беседовать с Гианой, я пообщался с Вентурием об искусстве. И знаешь, он отлично разбирается в теме. А любой, кто следит за новостями живописи в курсе об украденных полотнах.

Ян закатил глаза и вынужденно согласился с Гидором:

– Ну хорошо. Пусть он приобрел краденное. Или даже сам лично стащил это добро из музеев. Какая разница? Мы тут все не святые. Я бывший браконьер. А ты видел Смутное время и выжил. А значит тоже совершил не мало зла. Ни у тебя, ни у меня нет морального права осуждать других.

Фея не стал спорить с парнем и вновь согласно кивнул:

– Ты прав, конечно. И я бы не стал акцентрировать на этом внимание. Вентурий, кажется отличным мужиком. Он заботиться о своей семье. И старается помочь друзьям в беде. И если, его единственный изъян — это легкая клептомания, то по мне это не такой уж и порок. К тому же полотна действительно великолепны. Кто бы смог устоять перед ними?

– Я смог бы.
– отозвался Ян.
– По мне, так это просто каляки-маляки.

Гидор недовольно поджал губы: