– Как дела у Ярослава? – спрашивает она, заговорщически понизив голос.

Спазм пронзает грудь при упоминании его имени. Глубоко вдыхаю и отворачиваюсь, но это едва ли помогает утихомирить чувства.

– Хорошо, – отвечаю тихо. – Они с Кириллом и Лешей затеяли ремонт в «норе», уже полдома разнесли.

– Да, я об этом слышала. Новые родственнички Леши с радостью вошли в роли заботливых бабушки и дедушки. Но я не об этом спросила. Как дела у вас?

– Как обычно. – Слова оставляют на языке неприятный металлический привкус.

– Ясь, что происходит? Только не заливай мне про дружбу…

– Но это она. – Печаль сочится в мой голос холодным ручейком, который превращается в бурный поток неукротимой воды.

У меня больше нет сил держать все это в себе, поэтому я выкладываю сестре все о нашей с Ярославом дружбе с привилегиями. Как она началась, чем обернулась и куда привела. Карина продолжает держать меня за руку, слушает молча и даже в лице ни разу не меняется, словно ничего в моей истории ее не удивляет.

– Так что в последние дни мы мало общаемся. Яр занят ремонтом, а я… не знаю. Может, он меня просто избегает? Может, ему все это надоело? – заканчиваю свой рассказ.

– Яся, – ужасающе жестко произносит Карина, – твою мать…

– Она и твоя тоже, вообще-то, – обиженно отзываюсь я, не понимая, на что она так злится.

– Ты себя вообще слышишь?

– Да. А что не так?

– Дружба, – язвительно произносит Карина. – Вы спите вместе, причем во всех смыслах. Ходите на семейные праздники. Ужинаете, завтракаете. Ревнуете друг друга. И это, по-твоему, дружба?

– Ну-у-у… с привилегиями же, – отчаянно оправдываюсь, хоть и сама догадываюсь, как жалко это звучит.

– Ясь, я, конечно, все понимаю, тебя давненько на игровом поле не было, но это называется «отношения». А дружба с привилегиями – секс раз в пару месяцев при удобном случае и несколько сообщений с дебильным «как дела?». Разницу чуешь?

– А чего ты рычишь на меня?

– Да потому что Ярослав нравится тебе. И совсем не как друг.

– И что?! – повышаю голос, но быстро сдуваюсь, повторяя уже куда тише: – И что? Это ничего не меняет.

– А по-моему, это меняет все.

– Перестань. – На этот раз мой голос звучит куда тверже. – Ты не знаешь, о чем говоришь.

– Почему ты отмахиваешься? Разве в отношениях с Ярославом есть хоть что-то ужасное? Тебе же хорошо с ним. Ты так о нем говоришь, будто он святой.

– Так и есть, – цежу сквозь зубы.

– И-и-и? – пытливо тянет сестра.

– И ему двадцать, Карина. У меня нет лишних десяти лет на еще один забег без финиша.

– Но…

– Если ты считаешь, что я совсем в браке отупела, то ты ошибаешься, – перебиваю строго. – Я думала обо всем этом, последнюю неделю только этим и занималась. Да, нам хорошо. Сейчас. Пока все несерьезно. Без настоящих обязательств, без обещаний, кроме тех, что легко сдержать. А что потом? Он закончит универ. Может, решит переехать куда-то. Может, завтра его особенная девушка, о которой, кстати, он мне так ничего и не рассказал, расстанется со своим парнем и Яр понесется к ней. А может, это все-таки Риша. А может, это будет кто-то дру…

– А может, это будешь ты!

Горько усмехаюсь, вспоминая нашу с Ярославом прогулку после дня рождения Даньки.

– Не может. Я спросила у него напрямую – изменилось ли что-то между нами? Он ответил – нет. Это не я, Карин. Не я.

– Но сейчас он с тобой, – настаивает на своем сестра, загоняя острый шип в мое сердце все глубже. – Ясь, все, что ты рассказала… то, как он себя ведет…

– Он просто хороший, – говорю я сквозь улыбку на дрожащих губах. – Слишком добрый, чтобы послать меня прямым текстом.

– А вдруг ты ошибаешься?

– Помнишь мой день рождения? Я пошла в бар после ресторана, а проснулась в студии…

– Угу.

– Он меня провожал. Это был Ярослав.

– Он так сказал?

– Нет. Я его по «сапоскам» спалила.

– По-о-о… – хмурится она, – по чему?

– Стельки в носках. Чтобы девушка босиком не шла. – Втягиваю носом свежий ночной воздух, теснота в груди усиливается. – Он просто помогал мне оправиться. Пожалел. Для него это нормально. Чертов рыцарь-альтруист.

– Ясь… – начинает было Карина, но я не хочу ее слушать.

– Давай закроем тему, – прошу устало. – Мне пора его отпустить. Он не может быть привязан ко мне только из-за своего вонючего рыцарства. Каким бы благородным оно ни было, это не то, что мне нужно. Да и ему тоже.

Карина приоткрывает рот, но я крепче стискиваю ее ладонь, умоляя молчать. Она послушно кивает, и я тянусь за телефоном, что лежит на столе.

– Не обсуждай это с Владом, пожалуйста, – озвучиваю еще одну просьбу, вызывая такси. – Не хочу, чтобы это дошло до Яра с другой стороны.