Последняя дочь несчастливого рода…

Густые косы, во множестве переплетенные в тугую праздничную прическу, сжимали голову точно в тисках, восковое от напряжения лицо и широко раскрытые глаза отражали только отчаяние.

Наконец, шок прошел. Сполна «насладившись» увиденным и не проронив ни слезинки из прекрасных миндалевидных глаз, девушка резко развернулась и быстрым шагом пошла прочь.

Раздавленные зерна каплями алой крови отмечали ее путь, а губы шептали:

— Я не забуду Феб! Медуза Горгона не забудет....

***

— Лан, не злись! Господин старший советник юстиции, поясняю, — пьяненько хихикал после ужина подпоенный собственным (!) отцом Ванька. — Самым древним храмом в Азии считаются развалины в Дидиме, которые были посвящены Аполлону Филесию - Любящему. Храмовый комплекс (по словам нашего немца) основали на обломках некоего капища в честь героя Бранха, который прославился в веках тем, что трахал самого Аполлона.

— Постой, как так может быть? Аполлон же любимец женщин! Так написано во всех книгах...

— Пап, согласно легендам Аполлон вообще любил... не только слабый пол. Не перебивай! Кстати, жуткие чудовища Горгоны жили вместе с ним. Вместе родились и вместе в один этот храм ходили.

— Хмм, — пригубив «Кровавой Мери» сказал умеющий логически мыслить прокурор. — Знаешь сын, когда на глазах у баб совокупляются мужики, то любая Горгоной станет... Короче, а при чём здесь все мы?

— Так там, согласно расшифрованной Димоном карте дромосов, переход, и как раз в сторону СНГ. Ребят, скорее всего, в Абхазии приземлит! Завтра выезд в пять утра. Двести шестьдесят километров - и мы в Дидиме!

— Да уж, наезжусь на год вперёд, а уж впечатлений... Где Хенрика носит, с Вами, малолетками, мне пить не сподручно... Слабаки!

Глава 28

— Являясь дочерью титанов, Горгона умела летать, имела свободную волю и была невероятно красива. Она очаровала Посейдона, и тот, вступив в сговор с олимпийцами, пленил Горгону и надругался над ней, в результате чего она лишилась бессмертия... От пережитого ужаса и страданий окаменел ее взгляд и почернела душа, — хорошо поставленным голосом Игоря Кириллова (диктора из современной Андрею Дмитриевичу программы «Время» времён застоя и СССР) громко и четко выговаривая слова, Димон просвещал зевающие массы. Массы не имели возможности удрать от просвещения – они были утрамбованы в минивэн, следующий маршрутом: Фетхие — Дидим — и куда-то там ещё...

Выполнивший функцию «отца-просветителя» прокурор, повелев народу образовываться в пути, громко храпел на первом сидении, заглушая голос чтеца.

Очень скоро сидящие вперемешку с рюкзаками путешественники взмолились о пощаде.

Мольба была услышана.

Димыч, поменявшись с Иваном, переместился за руль и заткнулся.

Выехав в шесть утра, в восемь путники наскоро перекусили хот-догами на заправке и, не теряя времени, продолжили путь.

К девяти солнце, «ни свет ни заря» выкатившееся из-за горизонта алым сияющим пятном, раскочегарилось окончательно и, превратившись в белый карлик, старательно прожаривало шоссе.

— Август, — пыхтел Витёк, старательно направляя на себя чёрный кружок решетки кондиционера.

— Немедленно верни его взад, собственник, — хором возмущались близнецы.

— Как будто пробежал марафон, — стонал Сашка, обмахиваясь кепкой.

— Мистер Ре... Ри... Хенрик, — вопрошал любопытствующий Леха. — А Вам совсем не жарко?

Последний загадочно улыбался и завидующий медитирующему непосредственный Леха шёпотом вздыхал: «Фаши-и-ист...»

По обочинам дороги то и дело мелькали переплетения восточных кривых улиц, жилых домов с плоскими крышами, каких-то сомнительного вида грязных складов и заводиков, оставляющих впечатление заляпанной грязью помойки. Окружающий ландшафт убедительно констатировал победу прогрессивного человечества над златокудрыми арфистами, некогда проживавшими в этой области и устраивающими здесь свой нехитрый быт.

Наконец, показалась табличка с лаконичной надписью «Дидима» и арендованный рафик замер на стоянке.

Группа быстро выкатилась и застыла на солнце.

— День сурка, — бурчал при этом работник правопорядка. — Ещё два года в отпуск не пойду. Какой-то кошмар! Повторенье — мать ученья!

После чего огляделся и со вздохом и жестом «Ленин на броневике показывает путь трудовому крестьянству к светлому будущему» указал направление движения.

***

Они шли мимо груд булыжника к храму, каменная кладка которого давно заросла пыльной серой августовской травой и зимним плющом, пробивающимся между живописно разбросанными камнями.

Впереди из развалин вздымались в небо три гигантские чудом уцелевшие колонны. Они казались улетающими в бессмертие ракетами, которые вот-вот должны были оторваться от плит космодрома.

— Почти Баальбек, — шептал восхищенный Хенрик.

— Матом-то не ругайся, — наставительно советовал Андрей Дмитриевич. — Ребят, давайте, ищем, ищем... Я в этом пекле стоять не нанимался.

— Нам нужно перейти через многоколонный пронаос, туда, где во внутреннем дворике стояла эдикула. И найти остатки простильного храмика ионического ордера,— невозмутимо сообщил Димон.