Светло-зеленое лезвие коснулось серого металлокомпозита, чуть оплавило его, и погасло, издав разочарованное шипение. Доспех хаттовского охранника оказался защищен волокнами кортозиса - редкого и ценного металла, чьи характеристики проводимости и энергопоглощения делали его крайне неприятным оппонентом для бластера и светового меча. А именно, касание кортозиса, обработанного особым образом, приводило к замыканию в магнитном поле плазменного клинка, надежно его отключая. Бластерные разряды же, попадая в этот необычный металл, попросту рассеивались.

Достигшая цели атака Нила была встречена идеальной защитой, что на мгновение лишила юношу оружия. Его противник немедленно воспользоваться моментом, и ударил - просто и безыскусно, целясь Нилу в грудь. Тот не успевал уклониться - инерция прыжка, так и не погашенная соударением клинка и брони, все еще несла его вперед. Светло-голубое лезвие вражеского светового меча прянуло вперед, и коснулось торса юноши.

В краткий миг, отделявший его от смерти, Нил успел сделать целых три вещи: послать во врага телекинетический удар, мысленно возблагодарить все высшие силы за упорство Луминары в улучшении его растяжки, и отчаянным усилием изогнуть корпус - так, что плазменное острие не пронзило его солнечное сплетение, а лишь чиркнуло по груди.

Острая, жгучая боль сковала юношу, на мгновение сведя его мышцы судорогой, и заставив слезы брызнуть из глаз, но Нил кое-как преодолел эту слабость. Оттолкнувшись ногами и Силой, он отступил назад, одновременно пытаясь проморгаться, и залечить рану. Это отняло у юноши несколько секунд, показавшихся ему непозволительно долгой вечностью, но, к его удивлению, новый удар светового меча так и не настиг Нила. Сморгнув слезы, он увидел, как ранее грозный враг неловко поднимается на ноги, держась за грудь, а под бронированными пальцами виднеется небольшая вмятина. Отчаянная атака юноши ударила в полную силу - так, словно броненосный воин и вовсе не был одаренным.

Нил тут же проверил это подозрение - быстрый жест рукой, и телекинетическая волна подхватывает матово-серую броненосную фигуру, пытаясь перевернуть ее вверх тормашками. Неудачно; усилие юноши быстро рассеялось - точно так же, как Луминара некогда отметала его шутливые попытки поднять ее в воздух. Доспешный воин неуклюже приземлился на ноги, и сделал тяжеловесный шаг в сторону Нила. Тот двинулся ему навстречу, задумчиво хмурясь. Светло-зеленый меч взметнулся навстречу размашистому удару врага, встречая его жестким блоком. С силой нажав на оружие, юноша отвел сцепленные клинки в сторону, освободил левую руку, и сделал ей небрежный жест. Броненосного воина снесло, как кеглю.

– Одаренный, но слабак, - отрешенно констатировал Нил.

Его противник неловко ворочался на полу, пытаясь встать. Юноша не дал ему этой возможности: еще один взмах рукой, и бронированного сбило с ног и поволокло. Его шлем со звоном и лязгом впечатался в желтый пластикрит стены, а потом, повинуясь новому движению пальцев Нила - еще раз. И еще раз.

– Хватит с тебя?
– осведомился юноша. Подойдя ближе, он пинком выбил световой меч из ослабевших пальцев врага, подхватил его телекинезом, и убрал на пояс.
– Может, сдашься?

– Никогда!
– неожиданно прогудел его противник из-под шлема.
– Меня так просто не сломить, джедай!

– А сам-то ты кто?
– полюбопытствовал юноша, вновь сбивая неуступчивого врага с ног, и отправляя его голову на рандеву со стенкой. Врезавшись шлемом в ровную пластикритовую поверхность, бронированная фигура вяло дернулась, и обмякла.

– В борьбе брони и снаряда, то есть, стены и головы, победила броня, - прокомментировал Нил.
– Какая жалость.

Оставив побежденного броненосца в покое, он повернулся к наставнице. Та справилась выше всяких похвал - бессознательные хаттовские бойцы в живописных позах валялись по всему этажу, разлученные со своим оружием, а кончик хвоста Курбагги виднелся из-под пласталевого листа трапа, отброшенного к стене вместе с хаттом. Едва заметная точка медленно исчезала в сером небе Слехейрона - пилот курбаггиной яхты решил не искушать судьбу.

Луминара, успевшая погасить и убрать меч, также оглянулась на ученика. Взгляд мириаланки остановился на прорехе в его комбинезоне, и ее небесно-голубые глаза наполнились тревогой.

– Я в порядке, - поспешил заверить ее Нил.
– Уже все исцелил, - женщина чуть расслабилась.

– Посмотрю на твою рану потом, на всякий случай, - заботливо высказалась она.
– Ожоги от плазмы - дело серьезное.

– Конечно, - кивнул юноша.
– А пока, взгляни на мою добычу.

Они остановились над бездыханным носителем доспехов, с интересом разглядывая его экипировку. Броня выглядела архаично - без идеальной подгонки, что достигалась сборкой на промышленных фабрикаторах, или с использованием чертежей и шаблонов. Массивные наплечники сложной формы прикрывали смыкающиеся пластины нагрудника и защиты рук; похоже использовались наколенники и налокотники. Сам нагрудник, помятый усилиями Нила, был заметно выпуклым, а в подмышках и сгибах локтей виднелись щели, сквозь которые выглядывал полимерный поддоспешник. Весь этот защитный комплект живо напомнил юноше рыцарские доспехи из его земной памяти. Шлем тоже пробуждал рыцарские ассоциации - сферический, с чуть выдающейся вперед транспаристалевой полоской смотровой щели. Нил мысленно представил на его макушке роскошный плюмаж из павлиньих перьев, и с улыбкой заключил, что такое добавление смотрелось бы очень уместно.

– Доспех на адепте Силы, ну надо же, - удивленно протянула мириаланка.

– Кортозисный, не что-нибудь, - добавил Нил с толикой гордости.
– Меч мой отключил.

– Явная самоделка, причем, ручная работа, - уверенно заключила Луминара.
– Сделанная дилетантом - материал используется неэффективно, покрытие тела неполное, форма… ситх его знает, для чего такая форма хороша.

– М-м-м, для защиты от холодного оружия?
– задумчиво предположил Нил. Рыцарские аналогии все никак не желали его отпускать.