Его возбужденная плоть тут же уперлась в попу мириаланки. Та изогнула спину, развела колени, и направила юношу в себя легким касанием пальцев. Они слились воедино одним резким, обоюдным движением. Луминара жарко застонала, не сдержал стона наслаждения и Нил. Двигаясь в ней, он погладил лобок женщины, скользнул пальцами выше, и остановил ладонь на ее высокой груди. Сжав напряженный сосок, юноша потянул за него, превратив очередной стон мириаланки в сдавленный крик. Его губы прошлись по плечу Луминары, и впились поцелуем в ее точеную шею.

Они кончили почти одновременно, сжавшись в сладостном спазме. Ничуть не утратив желания, Нил задвигал бедрами еще быстрее. Выдернув правую руку из-под головы мириаланки, он сжал ее упругие бедра, с наслаждением тиская попу. Женщина тихо вскрикивала в такт его движениям. Когда он излился в нее во второй раз, Луминара резко отодвинулась, перевернулась на другой бок, поворачивась к юноше лицом, и припала к его губам в страстном поцелуе. Ее руки обвили шею Нила в жарком, крепком объятии.

– Я так и не извинился перед тобой за вчерашнее, - выдохнул юноша, когда мириаланка оторвалась от него.
– Прости, - женщина вздохнула с притворной печалью.

– Вы совершенно не слушаете свою наставницу, падаван Коррин, - промурлыкала она.
– Или у вас дырявая память. Я же говорила, что простила тебя. Ну уж нет, - видя, как Нил открыл рот, пытаясь что-то ответить, она приложила указательный палец к его губам.
– Сейчас же замолчи, и иди сюда.

Улегшись на спину, Луминара цепко ухватила юношу за бедра, и потянула к себе. Тот тихо рассмеялся, прижимаясь к любимой.

***

– Мне нужно узнать твое мнение кое о чем, - расслабленно протянул Нил.

Утолив всю возможную страсть, они с Луминарой лежали в обнимку на кровати юноши, не спеша подниматься навстречу новому дню. Нил рассеянно перебирал темно-зеленые волосы женщины; та отрешенно смотрела на что-то за плечом любовника.

– Это серьезный вопрос, между прочим, - добавил он все тем же безмятежным тоном.
– Я бы и не заговаривал о нем сейчас - очень уж хорошо мы лежим. Но мне не терпится, - он весело хмыкнул.

– Что за вопрос?
– лениво поинтересовалась мириаланка, переводя на юношу свой синий взгляд.

– Вчерашнее, - отстраненно сообщил Нил.
– Я вроде как пал… даже без “вроде как”. Я вполне себе пал на темную сторону, а потом - вернулся. С современными джедаями ведь такое бывало?
– женщина коротко кивнула, и вопросительно посмотрела на Нила.

– Что было с ними после?
– продолжил тот.
– С теми, кто пал, но успел опомниться, прежде чем окончательно сойти с ума?
– Луминара надолго задумалась, расфокусированно глядя сквозь юношу.

– Разное, - наконец, сказала она.
– Одни бросали все, и уходили в фермеры, механики, техники орбитальных станций… кто куда. Другие продолжали работать в ордене, в том числе - и в боевом крыле. Некоторые даже достигали высоких постов. А к чему ты это?

– Мне нужно знать, - медленно заговорил юноша.
– Мое падение - оно, м-м-м… Оно сломало во мне что-то? Некую преграду между мной и тьмой? После него… - он снова запнулся, собираясь с мыслями.

– Вот тебе дурацкая аналогия, - сказал он после недолгой паузы.
– Некоторые разумные, попробовав алкоголь, ударяются в безудержное пьянство. Другие, наоборот, больше не прикасаются к нему, никогда в жизни. Я - из первых, или из вторых? Или что-то между? Как ты думаешь?

– Я не думаю, я знаю, - с неожиданной веселостью ответила мириаланка.
– Хватит забывать о нашей связи “учитель-ученик”. Ладно, - она притворно вздохнула.
– Раз уж тебе нужно объяснять твои собственные побуждения, я это сделаю. Выполню наставнический долг, - она насмешливо фыркнула, и спросила:

– Ты хочешь вернуться на темную сторону?

– Нет, - твердо ответил Нил.
– Совершенно не хочу. Наверное, те эмоциональные качели, которые я себе устроил, можно было бы успокоить, ценой меньшего притока сил. Но я не желаю и браться за это. Быть марионеткой своих страстей - унизительно. Вчера, меня бросало из крайности в крайность от каждой мелкой эмоции, тут же перерастающей в большую, а следом - в огромную. Мне мерзко даже думать о том, чтобы снова учинить с собой такое. Еще мерзче, чем та гнусная вонь, которой для меня чувствуется темная сторона.

– Вонь?
– Луминара приподняла брови.
– Ты о чем?

– Как о чем?
– неподдельно удивился юноша.
– О сверхъестественном восприятии, конечно. О том, что у меня в виде потоков и течений. В нем, темная сторона - тухлый омут, полный гнилых кишок. У тебя что, не так?

– Конечно, не так, - мириаланка весело засмеялась.
– Для меня, темная сторона чувствуется неправильностью, не больше. Странно, что ты вообще обратился к ней, с такими-то ощущениями.

– Ну, я люблю тебя, но и работу нашу люблю, - сконфузился Нил.
– Неважно. Ты хочешь сказать, что повторное падение мне не опасно?