Шрифт:
– Думаю, результаты последних исследований "Вояджерей«[3] – неплохая тема. Сейчас в научном мире их наблюдения – один из самых актуальных вопросов…
– Магнитное поле Солнечной системы? – прищурилась Ирэн.
Юноша закивал:
– Ага… Материала много, мы быстро закончим проект.
Девушка опустила голову, поразмыслила. Затем вскинула взгляд с почти требовательным:
– Где будем работать? В библиотеке?
– Там слишком много народу…
– В студии мы не… – запальчиво начала было Ирэн и осеклась от внезапного:
– Давай в подвале.
– Что?
Ли беззаботно пожал плечами; он и сам удивлялся тому, сколь легко ему давалось шаткое балансирование на грани между умалчиванием и прозрачными намёками:
– Туда вообще никто не ходит. Поработаем в тишине пару дней.
– Ладно, – кивнула девушка. Собственные догадки и едва заметное, но всё же явное удовольствие в глазах юноши немало её нервировали. – Когда?
– У меня совещание с Советом завтра, – задумчиво протянул Ли. – В среду и пятницу – занятия в секциях… Четверг устроит? В пять?
– У меня каждый вечер свободный, устроит, – в голосе Ирэн скользил сарказм. – Я поищу, что смогу. До встречи, – сухо бросила она и без слов направилась прочь.
Проводив её взором, Ли долгую минуту просто смотрел перед собой, прежде чем прислониться к стене и с шумным вздохом закрыть глаза. Он хорошо знал, что девушка не разбрасывается обещаниями и всегда верна своему слову, но испытывать это на себе ему было крайне тяжело. Постояв в холле ещё несколько минут, он понуро поплелся в свою комнату.
Примечания к главе:
1 – Эндрю Линкольн – актёр, исполнивший роль Рика Граймса в телесериале «Ходячие мертвецы».
2 – Джеффри Морган – актёр, исполнивший роль Нигана в телесериале «Ходячие мертвецы».
3 – «Вояджер-1» и «Вояджер-2» – американские космические зонды, исследующие Солнечную систему.
Глава 3
Кабинет, где обычно проводились уроки по латинскому языку, был маленьким, но уютным. Портреты римских ораторов, огромная фотография Колизея во всю стену, каллиграфические росписи изречений добавляли светлому интерьеру своеобразного очарования, поневоле отвлекая студентов, редко кто из которых мог назвать занятия языком в списке любимых.
Латинский Ирэн любила, благо, давался он ей на удивление легко, несмотря на отсутствие языковой практики. Но занятия девушка страстно ненавидела: они были одними из тех редких, на которых ей приходилось встречаться с бывшими одногруппниками. Проследовав в кабинет по обыкновению решительным шагом, она заняла последнюю парту и, проигнорировав насмешливые замечания, погрузилась в чтение начатого по рекомендации мадемуазель Леруа «Империя» Роберта Харриса.
– Слушай, Джульетта, раз твой Ромео тебя кинул, можно я побуду твоим Парисом? – крикнул кто-то через весь класс, вызвав взрывы хохота.
– Как ты себя чувствуешь, Бёртон? – вопрос дышал фальшивой заботой. – Воспаление хитрости прошло без последствий?
– Какое «воспаление хитрости», о чём ты? У Ирэн на фоне сердечного расстройства обострилась язва, ты не знала?..
– А ну смолкли, троедурки! – гаркнул шагнувший в кабинет Райан, скривившись от недовольства и метнув полный сочувствия взгляд в невозмутимо читавшую девушку. – Слушать противно…
– Вот именно, – поддержал следовавший за ним Стивен. – Хоть бы шутили поумнее, что ли?.. Не обращай на них внимания, Ирэн, – посоветовал он, занимая место рядом с девушкой.
Ирэн рассеянно согласилась, не поднимая головы:
– Так и сделаю, Стив…
– Потерпи немного, этот скандал скоро уляжется, – подхватил Брюс, бросивший рюкзак на столешницу соседней парты. – Все и так знают, что слухи беспочвенны, так что отсутствие внимания – лучшая реакция.
– Ага, – кивнула девушка и перевернула страницу.
– Ты нас вообще слушаешь? – фыркнул Райан.
Ирэн закрыла книгу и сквозь силу улыбнулась:
– Будет вам, ребята, эти замечания меня всю жизнь сопровождают, – она окинула юношей добродушным взглядом, против воли тронутая их поддержкой. – Спасибо за участие, но у меня и правда всё в порядке.
Заметив вошедшую в кабинет мадемуазель Леруа, Райан выразительным жестом пообещал следить за девушкой и прошёл к своей парте. Для невидяще глядевшей на обложку «Империя» Ирэн урок прошёл в дымке предположений и попыток прогнать болезненные воспоминания. И снова вспыхивала перед внутренним взором стройная фигура юноши в щедрых лучах красных прожекторов, и вновь жгутом скручивались внутренности от крепко державшегося в памяти: «А он горячий парень, не так ли?.. То-то наша зазнайка его не отпускает». Привычно захотелось услышать голос Гвен, способной прогнать её меланхолию всего парой слов, и немалых усилий стоило сдержать готовые политься слёзы. До боли сжимавшая в руке карандаш, девушка то насильно отвлекала себя новой темой, то бессознательно оставляла на краях тетрадных листов неуклюжие узоры.