– Никак нет-с.

– Отлично! Десять минут на сборы личных вещей и документов. А потом уходим.

…..

Освобожденный из плена лейтенант французского Королевского флота, держал в руках ларец с деньгами, недовольно осматривал "Райскую птицу".

– Ваше сиятельство! Monsieur cher prince, как же так? Вы же обещали отпустить меня только в Петербурге? Я хотел погостить в столице, осмотреться. Постараться завести деловые знакомства. А сейчас, что?

– Милый Андре, у меня доброе и чуткое сердце ягнёнка. Посмотрел на ваши страдания. Всплакнул. Пожалел. Решил отпустить. Так, что радуйтесь и молитесь всем богам - вы снова на свободе!

Бывший заключённый недовольно скукожился, сжался как сушёная ветка.
– А может, всё-таки передумаете? У меня появилось ещё несколько идей, на довольно большую сумму.

– Нет, месье. Домой. В просвещённую Европу. Во Францию. В Париж!

– Мonsieur, могу я навестить вас, хотя бы потом, в качестве гостя?

– Вы, что? Ни в коем случае! Мы абсолютно не знакомы. Вас даже похитил не я, а некий отъявленный мерзавец - капитан Блад. Так, что прощайте, таинственный незнакомец. Adieu. Au revoir. И всех благ.

Эпилог.

Два месяца спустя, в только что открытом, танцевальном зале Дома офицеров 22 артиллерийской бригады, проходил бал в честь возвращения героев. Больше трёх сотен пар кружились в вальсе по начищенному до зеркального блеска паркету. Ещё больше уважаемой публики находились в различных комнатах отдыха, курительных, переговорных и в саду.

– А h , мa chеre Анечка - восхищённо обращалась к подруге, совсем молодая графиня Берг, которая специально приехала на этот бал из Москвы. Она нервно махала веером, широко открыла пронзительно небесного цвета глаза, не сводила взгляда с высокого кудрявого красавца полковника. – Tout ce qu'on dit sur le Prince est-il vrai? (Неужели всё, что говорят про князя, у нас в белокаменной, правда? Франц.).

Подруга чуть скривила в улыбке губы. Стрельнула глазами, пытаясь привлечь взгляд кружившегося в танце, с какой-то противной брюнеткой, высокого кавалера.
– И что у вас говорят?

– Que j'ai trouv е sur une ile d еserte un еnorme navire franсais rempli de trеsors! Or, argent, bijoux? (Что нашёл на необитаемом острове огромный французский корабль, доверху набитый сокровищами! Золото, серебро, драгоценности? Франц.)

– Да, Лизанька. Я тоже слышала про это.

Впечатлительная особа покраснела. Кивнула головой. Резко замахала веером. От волнения перешла на русский язык.
– А правда, что только золота на этом корабле было больше пятидесяти тон?

– Что? Свет мой, Лиза? Ты всё поняла неправильно. Пятьдесят тон – это сказывали про серебро. А ещё была диковинная серебряная посуда. А золота! Золота… Ходят слухи - больше ста тон.

– Ох, божечки ты мой? Неужели так много? Цельных сто тон!
– глубоко вздохнули высокоподнятой корсетом грудью. Хотели упасть в обморок. Но, так как кавалера рядом не было, чтобы подхватить. Передумали падать. Просто оступились.
– Так получается, теперь… князь самый богатый жених в России?

– Нет, мой ангел. Он всё богатство сдал в казну. Так и сказал, ничего не надо. Хочу только, чтобы наша Родина была великой, могучей и богатой.

– А h, ma ch е re, quel acte noble et еlevе! (Ах, дорогая моя, какой благородный и высокий поступок! Франц.).

Собеседница наклонилась к уху подруги и зашептала.
– А ещё говорят, он привёз две статуи львов с человеческими лицами и огромными крыльями. Представляешь! Они меняют цвет от погоды. И поставил их в Петербурге, прямо на против дворца его величества государя императора.

– Неужели? Прямо напротив дворца его величества? Любезная Анечка, я прямо вся не своя. У меня по записи следующий танец с самим князем. А я не могу пошевелиться. Силы покинули меня. Мой бог?! Как же я буду танцевать? Что же делать? Что же делать? Что же делать?

Статный, кудрявый, с пронизывающими карими глазами, полковник, с висевшем на шее орденом Святого Владимира, протянул руку.
– Любезнейшая Елизавета Петровна, дозвольте пригласить вас на танец?

– Меня? Да? Меня пригласить? Ой, мой бог! Я согласна! Согласна! Согласна!

Конец второй книги.