– Накину тебе денег к премии.

– Ну Сан Саныч, нет. Я же дежурила в прошлый раз.

– Ты не семейная, – это как чертова красная тряпка.

Новый год – почему-то праздник для тех, у кого есть тесный круг родственников. Лучше всего, если у тебя имеются муж и дети. Все остальное не считается. Моя родня в далеком Екб, и все знают, что я редко к ней езжу. Это значит, что как-будто бы мне не показаны нормальные выходные.

– Я тебя уже записал.

На этом наш разговор заканчивается. Не то чтобы я жалуюсь на своего шефа, но в подобных вещах он сухарь и если решил что-то, то отговорить его сложно.

Телефон вздрагивает от оповещения – это мне пришел график.

Я мрачно смотрю на витрины. Такое ощущение, что атмосфера грядущего праздника разом гаснет. Да, я почти не поддерживаю общения с моими родными, потому что у нас слишком много разногласий. Но именно здесь, в столице, за семь лет я обросла знакомствами и у меня появилась небольшая семья из новых друзей. Почему я не имею права провести эту ночь с ними? Тем более, мы планировали это целых два месяца! Выискивали предложения, я вертелась как юла лишь бы не получить дежурство тридцать первого. И вот Вика Семенова уходит в декрет, а меня поставили вместо нее.

Похоже, шеф слишком верит в мою работоспособность.

– Вот же старый хрен, – произношу я сквозь зубы. – Взял и встал как вкопанный…

Не успеваю договорить “на своем”.

Мужчина в очереди на кассу передо мной оборачивается, и я понимаю, что по виду это пенсионер. Он неловко продвигает вперед коляску. Встречаюсь взглядом с дедушкой и мне становится не по себе. Прекрасно знаю, что выгляжу как безобидная Дюймовочка. Роста во мне всего сто шестьдесят сантиметров и очень миловидные черты лица.

Дед, а вместе с ним и папа считали, что меня надо от всего оберегать.

Знали бы они, что я теперь делаю! Мой нынешний выбор дался мне не просто так. Пришлось набить себе шишек, прежде чем я поняла, что могу постоять за себя и что имею на это право.

– Простите, я не вам, – улыбаюсь мужчине в очереди, хотя мне до сих пор неудобно за сказанные слова. – Телефону.

Тот кивает, но в глазах все еще горит недоверчивый огонек. Что ж, как бы я ни командовала сестрами в экстренной ситуации, это не дает мне никакого права вести себя стервозно в обычной жизни.

Записываю шефу голосовое, и делаю это подчернуто громко, чтобы пенсионер понял, кого я имела в виду.

– Александр Александрович, я официально обещаю вам, что на следующий год тоже выйду замуж и заведу ребенка, как Семенова.

Нажимаю “отправить” и выдыхаю, глядя на корзину, которую собрала. По правде, я погорячилась. На данный момент я не уверена в том, что хочу замуж даже за Олега, с которым мы вроде как пара. Меня, как ни странно, смущает именно то, что большинство считает невиданной удачей – отец моего парня. Ни разу не видела его, но, рассказывают, что он очень строгий и справедливый. Словом, такого не ослушаешься, даже если захочешь. Ну а я хочу строить карьеру и быть собой, пока у меня есть на это время.

На сотовый приходит новое уведомление.

“Вызов принят”

Я открываю сообщение и закатываю глаза. К тексту прикреплено фото, на нем наша операционная, хирурги держат большие пальцы вверх, а Сан Саныч, уже седой доктор наук, тот, кто меня после ординатуры пригрел, обучил всему и оставил у себя, улыбается. Под маской почти не видно лица, но я легко могу рассмотреть лучики морщин вокруг его умных глаз.

– Дураки! – в сердцах вырывается у меня.

Вместо того чтобы начать операцию, они обсуждают наш телефонный разговор. Закатываю глаза. Хирурги – те еще сплетники. Можно не сомневаться в том, что завтра о шуточном пари будет знать весь коллектив.

Ну и черт с ними! Главное чтобы на Олега не наседали. Ему и так припоминают работу отца при каждом удобном случае.

Открываю мессенджер, собираясь написать друзьям про то, что меня не будет с ними тридцать первого, но на глаза сразу же попадается новый график. Это кого это поставили ответственным хирургом в Новый год? Фамилия выглядит незнакомой – я понимаю, что он еще точно не был у нас в дежурантах. Холодок пробегает по спине, потому что был у меня один такой преподаватель…

Неприятный узел затягивается в животе. Я знаю только одного человека с такой же фамилией, который мог бы с порога прийти в наш стационар и стать ответственным. Но это невозможно!

– Девушка, пакет будете брать? – обрывает поток моих мыслей продавщица.

Я откашливаюсь и показываю ей шоппер.

– Нет. У меня свой.

По дороге домой строчу сообщение знакомой операционной сестре.

“Знаешь кто такой Ухтомский?” – и тут же стираю слова.

Если это правда человек из моего прошлого, то прямо сейчас я не хотела бы об этом узнать.

Логика тем временем нашептывает, что большие перестановки в больнице обычно не случаются просто так. О них кто-нибудь да проговорится, но у меня, как назло, был отпуск в конце ноября. Я летала домой, потому что собиралась уладить кое-какие дела. Все это время я не просматривала никакие чаты, так что вся внутренняя кухня больницы, видимо, прошла мимо меня.