Самое лучшее решение это уволиться, так и не потеряешь лицо перед коллективом.

Кстати, вот и административный этаж.

Черное пальто скрывается в коридоре, как только распахиваются двери лифта. Кажется, Ухтомскому наши телячьи нежности встали костью в горле. По крайней мере, Виктор был быстр и порывист. Ну и пожалуйста!

Стоп! Я что интересуюсь его мнением насчет моего поцелуя?!

– Лиз, ого! – говорит Олег. – Не думал, что ты решишься.

– На что? – я незаметно вытираю рукавом губы.

На самый развратный в моей жизни поцелуй, произошедший за спиной моего фиктивного бывшего?

Это глупо. Наивно. И только такая храбрящаяся серая мышка, как я, могла выдать что-то подобное, снова встретив настоящего тигра.

Надеюсь, он на меня не посмотрел.

Гляжу на Олега и чуть было не задаю ему этот вопрос. Впрочем, нет. Рано еще моему молодому человеку знать про Ухтомского. Всему свое время.

– Значит, ты переезжаешь? – уточняет Олег, нажимая на пятый ключами от раздевалки.

– Да. То есть нет, – я хватаюсь за голову.

– Лиз, что творится? – Олег кладет мне руку на плечо.

– Мой кот, – я понимаю, что мое оправдание звучит жалко, но мне просто надо привести мысли в порядок после того, что произошло, прежде чем я приму достаточно важное в жизни решение.

– Что с котом? – уточняет Олег, пока лифт катит нас вниз.

– Мне нужно его подготовить!

Вот и пятый.

– Ты же не хочешь…

– Да, – Олег закатывает глаза, – он испортил почти всю мою обувь.

“Брендовую обувь” – забыл добавить мой молодой человек.

– Ну ты пробовал чесать его за ушком или пузико гладить? – под эти разговоры мы доходим до ординаторской.

– У тебя появился кот? – доносится оттуда.

– Скоро появится! – приоткрывает дверь Олег и заглядывает внутрь.

Я выдыхаю. Он совершенно не чувствителен к буллингу. В отличие от меня.

Я наверное так и осталась внучкой профессора, для которой самое главное имидж. И вот в больницу явился тот, кто способен его разрушить.

Пальцы холодеют сами по себе.

Олег же целует меня в нос на глазах у своей ординаторской совершенно не стесняясь проявления чувств, и говорит мне:

– Беги, а то опоздаешь.

Да. Точно!

Я же не люблю опаздывать. Это еще одно качество, которое своей критикой привил мне Ухтомский.

Бреду к себе, думая о том, как я теперь буду работать с Виктором в одном коллективе. Да это просто непостижимо!

Каждый шаг до своей ординаторской дается мне с трудом, но чем дальше, тем больше во мне растет решимость: кто сказал, что я должна уступать свое место какому-то выскочке? Я ведь честно училась и работала для того чтобы у меня наконец появилась репутация.

Это у Виктора что-то пошло не так, раз он лишился своего поста депутата и клиники. Последнее, что я про него помню, как это то, что Ухтомский устроился в Петербурге главврачом, а еще он счастливо женился и наверное нарожал детишек.

“Куда мне-то до него?” – почему-то рождается в голове.

Дочка профессора, мне такие перспективы прочили.

Распахиваю дверь и тут же сталкиваюсь с Сан Санычем.

– Опаздываешь, Лиз, – говорит мне заведующий.

– Знаю, – бурчу.

– Давай, переодевайся! Кофе тебе заварить?

– Не-а, – говорю я, сбрасывая уличную обувь. – Уже выпила по дороге.

– С Олежонком? – уточняет Саныч.

Олег – сын его очередного ученика. Сан Саныч видел парня с пеленок, поэтому и отзывается теперь о нем, как о ребенке. Меня это бесит, также как и намеки заведующего на женитьбу.

– Сама себе взяла.

Я ухожу в раздевалку и натягиваю хирургический костюм. В окна смотрит хмурое утро и я уверяю себя в том, что ничего особенного не произошло. Подумаешь, препод из прошлого? Однако если знать Ухтомского и его любовь к тому чтобы резать правду-матку, можно быть уверенной, что правда всплывет.

Выдыхаю и смотрю в потолок.

В прошлый раз мне было так стыдно, что я из родного города сбежала.

– Ты долго там? – в дверь стучит Сан Саныч.

Тогда я поднимаюсь и натягиваю хирургическую маску на подбородок.

– Нет, – выхожу к нему. – Давайте сюда ваш операционный план.

В операционных все как всегда. При мысли о том, что Ухтомский все еще в процессе “переезда” на новое рабочее место мне становится легче. В конце концов, та встреча в лифте ничего не значила, у меня вроде вышло неплохо спрятаться от прошлого. Все это значит, что впереди как минимум две недели в течение которых я сумею придумать тактику и разложить все по полочкам.