Он был не просто зол. Он был в ярости.

— Я защищалась, — попыталась оправдаться, прекрасно понимая, что натворила. — У него был артефакт парализующий ману, я…

— Так лишила бы его сознанья, — Мейз приблизился вплотную, и мне пришлось поднять голову, чтобы заглянуть ему в глаза. — Никто бы ничего не заподозрил в поддатом мужике, валяющемся у дороги, а теперь всем понятно, что это сделал маг!

— Маги не только в академии. Они живут повсюду, в том числе и в городе.

Габриэль закрыл глаза, и я поняла, что он теряет терпение.

— Тебя видели.

Я замолчала.

Его близость беспокоила и одновременно притягивала, сбивая с толку. Метка на ноге пульсировала, разгоняя по венам кровь, от чего накатывала легкая слабость. Его аура, такая сильная и горячая, подавляла, обволакивая со всех сторон.

В какое-то мгновение захотелось уткнуться ему в грудь и попросить прощения. Рассказать, как сильно испугалась, и что пришлось пережить. Но гордость не позволила.

Я просто физически не могла этого сделать.

Габриэль Мейз возвышался надо мной, будто скала и ждал какой-то реакции, но я продолжала молчать, и с каждой секундой его взгляд становился мрачнее.

— Что у тебя в корзине? — вопрос заставил прийти в себя, и я непроизвольно отступила. Мгновение и он схватил меня за запястье, притянув к себе, от чего наши губы едва не соприкоснулись.

— Что. У тебя. В корзине?

Каждое слово, будто молотом по сердцу. Я понимала, врать бессмысленно.

— То, ради чего я рисковала, — прошептала ровным голосом и медленно достала из-за спины бесценный груз, что крепко держала в одной руке.

Он даже не поинтересовался, что произошло…

У меня была причина!

Я убрала ткань и удивление на долю секунды отразилось в его темных глазах, а после так же быстро исчезло, не оставив и следа.

— Все ясно, — холод, с которым он это произнес, заставил меня незаметно вздрогнуть. — Мне плевать, почему ты подвергаешь себя опасности, но не делай это на глазах у всего города. Я не собираюсь садиться в темницу из-за твоей глупости и какой-то пушистой шавки!

Его слова словно пощечины били одна за другой. Я сдерживала эмоции, но сердце внутри разрывалось на части.

Почему так больно? Неужели я ждала чего-то другого?!

Лисенок внезапно издал мурчащий звук, привлекая внимание. Я опустила голову и вновь увидела его голубые чистые глазки, которыми он без испуга смотрел на ректора академии.

— Дьявол… — тихо выругался тот, небрежно запустив руку в волосы.

О, нет. Теперь он точно прикажет от него избавиться.

Все было зря!

Скрыть волнение становилось все сложнее. Я учащенно дышала, ожидая приговор.

— Ты больше не покинешь стены этой академии, — яростно произнес он, обдавая горячим дыханием, от которого кружилась голова. — Продолжай искать неприятности здесь, но не втягивай в них меня!

А затем ушел, буквально исчезнув в портале за моей спиной.

— Святые маги.

Я опустилась на колени, обнимая корзину двумя руками.

Что это было?

Я не понимала, почему сердце вырывалось из груди, почему его слова и равнодушие с которым он говорил, так больно ранили меня, не понимала…

Это потому что он единственный кто смог приблизиться ко мне? Кто смог сорвать с меня маску безразличия, которую я носила годами? Или потому что он первый мужчина, с которым я переспала?!

Я не знала ответ. Но на душе становилось слишком тяжело, невыносимо.

Я поднялась и достала из шкафа теплый свитер. Затем удобно расстелила его на полу, сделав из него подобие перины, и очень осторожно переложила в нее лисенка.

Нужно сходить в столовую и взять для него миску воды и самых жирных сливок. Да и свежий воздух мне сейчас не повредит.

Я зажгла огонь в камине, взмахнув пальцами, чтобы малыш не замерз этой осенней ночью, а после вышла из комнаты и тихонько закрыла дверь.

Кажется, я совсем запуталась, потерялась в своих чувствах. Это нужно прекратить.

Завтра будет грандиозный день — маскарад.

Я смогу отвлечься и окончательно выкинуть из головы этого невыносимого ректора, от которого все сжимается и трепещет внутри.

Первую половину дня я провела как на иголках, ожидая наступления темноты.

И когда это время пришло, за окном раздались громкие возгласы, крики и смех. Все наслаждались праздником, поддавшись эмоциям.