На вопрос, как обстановка, доложил бесхитростно

– Пока тихо все. Вчера только тяжкие телесные, после работы нажрались и один другого бутылкой по голове. За малым не убил. А так тихо, только кражи замучили. Еще какие-то поганцы повадились шапки сшибать, никак не закрою.

– Хулиганы не бузят?

– Нет, здесь этого нету...

Встречу назначили на въезде в Елабугу, быстро застраивающийся город, который в будущем обещал даже превзойти Брежнев. Город с тысячелетней историей, известный своим комбинатом, на котором выпускались известные на весь СССР крышки для закаток - теперь гудел большой стройкой, первая очередь автозавода была уже почти готова, ставили оборудование. На улицах было не протолкнуться от Камазов и Кразов.

Торопов заметил приметную желтую Ниву у автобусной остановки. Он потом будет с болью вспоминать, говорил же - не езди на такой приметной машины, перекрась в белый и езди как все. Нет же. Не перекрасил...

Он поставил свою машину на обратной стороне. Перебежал дорогу, заслужив негодующий гудок от камазиста

Золотов притопывал на месте от холода - худой, нескладный гений

– Здорово.

– И тебе салам.

– Давай, отойдем, а то замерзнем совсем

– Я быстро.

Он протянул заклеенный пакет

– Что там?

– Данные аудиоконтроля - националисты своего выбирали. Сходку замаскировали под собрание Райпотребсоюза.

– И что там?

– Сам послушай. По идее там всем без исключения можно семидесятую статью давать. Некоторым даже с привеском.

– Установили?

– Практически всех. Директора совхозов, местное начальство. Солидные дяди. Там же обсуждали вопросы хищений...

Торопов взвесил пакет на ладони. Вопрос куда смотрит КГБ остался без ответа. Они кстати и до того, во время событий в Брежневе вели себя подозрительно.

– Как работается то?

– Город рабочий, в чем-то хорошо в чем-то плохо. Шпаны много.

Торопов мрачно кивнул

– И что делаете?

– А что с ними сделаешь? До четырнадцати лет мы им только соли на хвост насыпать можем. В школах одни бабы, пацаны их не уважают. В детской комнате - инспектора тоже бабы. Родители на работе пластаются. Ну, напишут в дневнике: примите меры, отец выпорет - и что? Там где головы арматурой проламывают, запинывают насмерть, кто ремня будет бояться. Хотя - работаем, выявляем...

На самом деле - работа шла. Набережные Челны (тогда - Брежнев) одними из первых пережили всплеск организованной преступности, вообще в Набчелнах была одна из самых сложных криминогенных обстановок по всему СССР, потом и по России. Одной из причин была резкая нехватка кадров в то время, например на весь город было двенадцать штатных единиц в розыске - начальник, зам и десять рядовых оперов. Это на город в три ста с лишним ты сяч человек! Да еще с огромными промзонами (и не менее огромными возможностями хищений) и крайне тяжелой ситуацией с подростковой преступностью. Дурацкая ситуация сложилась во многом потому, что город не вовремя разделили на районы, Автозаводской район был крупнейшим районом города в СССР, но при этом ему полагалось по штату столько же оперов угрозыска, сколько и любому другому городскому району. Получалось - город, а обслуживает его отделение милиции как у района! Приходилось выкручиваться, прикомандировывать сотрудников, занимать штатные единицы других служб милиции, сотрудники которых фактически работали в розыске. Работали без продыху, часто днями и ночами, потому большая часть массовых драк происходила поздно вечером.

Тем не менее, именно в Набережных Челнах отработали основные методы борьбы с организованной, в том числе подростковой преступностью, которые были потом применены по всей России. Например, именно в Набережных Челнах сотрудник розыска Рафис Хабибуллин* придумал систему "Лидер", основанную на выявлении и привлечении к уголовной ответственности по любым основаниям лидеров подростковых ОПГ.

– А вы, комсомольцы?

– Дружины давно организованы, сейчас дополнительные материальные ресурсы выделили. С помещением нормальным год решить не могли, как беспорядки были сразу три дали, в разных районах города. Работают рабочие дружины - и Камаза и строителей. Но этого мало. Еще этот указ про каратэ, сейчас все дрыгоножеством начали заниматься...

Торопов снова кивнул. Указ об отмене запрета на преподавание каратэ появился неожиданно и был одной из немногих мер нового Генерального, с которой Торопов не был согласен. К его удивлению, генерал Новиков, когда случилось заикнуться об этом, сказал, что мера правильная, запрет ничего не дал. Ну, запретить каратэ, начали заниматься ушу, кунгфу. Бокс что - тоже запретить? А самбо? А ведь бокс опаснее каратэ. По крайней мере, отмена запрета даст возможность создать федерацию, взять процесс под контроль, организовать соревнования вместо драк, отделить здоровую часть. А шпане с арматурой - что есть этот запрет, что нет...

– А как вообще?

– Ну, город молодой, комсомольский. Чего там. Стройка вот рядом

Торопов, сам комсомолец - уловил ложь

– Врешь.

Золотов смотрел куда-то в сторону

– Уйти хочу. Завербуюсь на стройку, тут квартира будет сразу...

– Так значит. Сдрейфил. Решил слинять. Ну-ну.

Золотов посмотрел ему в глаза

– Не могу я. Послушал... это что же получается... нами правят те, кого мы... ловим?

– Ты не обобщай. Раскис, называется

Сказал - и самому стало противно.