Торжество проходило в доме жениха, народу было много, я чувствовала себя не очень уютно, при таком скоплении незнакомых людей и драконов, но не прийти было бы невежливо. Встречали меня, как и других гостей родители жениха. У матери Кайран-Эра на руке тускло мерцала знакомая метка, и я невольно поежилась, когда посмотрела в звериные глаза его отца. А ещё мне вдруг пришла в голову странная мысль, как его отец допустил, чтобы сын подавлял дракона? Или он не интересовался образованием наследника? Надо бы расспросить Кайран-Эра.

Во время объявления помолвки случилось непредвиденное, Кайран-Эр видимо не смог справиться с чувствами и произнес клятву любви и верности своей невесте на древнем драконьем языке. В зале воцарилась гробовая тишина. Руки жениха и невесты светились узором из древних символов, а Кайран-Эр схватил свою зазнобу на руки, выбежал из дома, обернулся драконом, закинул визжащую девушку на спину и улетел в ночное небо.

Отец невесты был в ужасе, отец жениха был в бешенстве, гости были в шоке, никто не понимал, что произошло. Я скромно стояла в сторонке и наблюдала за происходящим. Когда через полчаса жених вернул невесту, я думала его четвертуют, но обошлось и вечер продолжился.

Когда я уже собиралась тихонько улизнуть с праздника меня нашли жених с невестой и потащили знакомить с родителями и гостями.

После этого вечер перестал быть томным, узнав, что праздник посетила «та самая», меня взяли в осаду. Спас меня от этих пираний, как ни странно, отец жениха. Укрыл магическим пологом и вывел из зала полным жаждущих со мной пообщаться.

Но радовалась я недолго. Он привел меня в свой кабинет и устроил форменный допрос.

— Как вам удалось разорвать связь с драконом? — вопрошал отец жениха, глядя на меня с маниакальной решимостью.

— Я не разрывала, она сама исчезла, — отбивалась я.

— Это невозможно! Вы использовали какое-то зелье или артефакт?

— Ничего я не использовала, говорю же она сама исчезла. Генерал любит свою жену, вероятно поэтому метка и пропала. Да и зачем вам знать, у вас уже сын взрослый, сам женится скоро. Смысл сейчас от разрыва связи? Или вы хотите избавиться от жены?

— Я не хочу избавиться, — насупился дракон, — я хочу отпустить ее. Я ей жизнь сломал, заставил быть со мной, она ненавидит меня, — совсем тихо сказал он и спрятал лицо в ладонях.

— Эм, простите, Таилен-Эр, а вы человека вообще не выпускаете? — осторожно спросила у дракона.

Тот горько усмехнулся.

— Его нет. Давно уже. Я один много лет, — у меня лицо вытянулось от удивления.

— Как нет? Так не может быть!

— Однако это так. Он отвернулся от меня, бросил, оставил одного, — зло выкрикнул дракон и прикрыл глаза ладонью, — Я сожалею о многом, но покаяться не перед кем.

Пока дракон молча смотрел в пространство перед собой, я усиленно рылась в памяти. В паре дракон-человек связь действует в обе стороны. Умирает один, следом и второй. Обычно звериная часть более подвержена безумию и в большинстве случаев первым погибает именно зверь. Нет, погибает не то слово, зверь уходит от человека и тот уже физически не может продолжать жить. Человек не подвержен в такой степени безумию, он не может ментально скончаться. При нормальном взаимодействии зверя и человека, они довольно быстро притираются и живут уже как одно целое, редко когда возникают конфликты. Они «прорастают» друг в друга, уравновешивают звериные инстинкты и холодный разум.

Я уверена, что дракон не может выжить без одного из своих «я», а значит человеческая половина жива, только по какой-то причине не хочет, чтобы зверь это знал.

— А вы когда метку на супругу ставили ваш э-э, человек был влюблен или женат? — как можно мягче спросила я.

— Собирался жениться, — без особых эмоций подтвердил дракон, — она была человеком. Потом вышла замуж, с тех пор я его не чувствую.

— Боюсь вам не удастся разорвать связь с женой, — печально сказала я, — но почему вам не попробовать наладить с ней отношения? Все же вы вместе больше века.

— Я не могу, — простонал дракон, — мне не хватает терпения, я выхожу из себя даже если она молчит, — мужчина закрыл лицо руками и всхлипнул, — мне его не хватает. Я устал быть один. Я боюсь всю жизнь подойти к сыну, боюсь, что накроет беспричинная ярость, боюсь навредить ему.

Мне было жалко дракона, но я не представляла, как ему помочь.

— Я вам могу сказать одно. Он жив. Почему вы его не чувствуете, я не знаю, возможно, потому что он этого не хочет, — дракон сгорбился и понуро опустил голову, — попробуйте позвать его, поговорить, повиниться. Не уверена, что поможет, но это ваши внутренние проблемы и решить их можете только вы, вдвоем.

Домой я вернулась далеко за полночь и ещё долго не могла уснуть, обдумывая все произошедшее этим вечером. Древние драконы были намного мудрее, почему же их потомки забыли заветы предков? Только ли из-за непомерной гордыни? Почему закрыли древнее хранилище знаний? Почему? Почему? Почему? Одни вопросы.

Им дела нет, а я, дура, мучаюсь голову ломаю. Разозлившись на собственную глупость, побила подушку и приказала себе спать.

— Я ненавижу драконов, — прошипела себе под нос, когда очередной страдалец покинул лавку. За последние два месяца это уже семнадцатый! Вздохнув, аккуратно подписала карточку с именем, сделала несколько пометок и убрала в зачарованный ящик, который теперь служил мне картотекой, — и как я докатилась до такой жизни? Хоть переименовывай лавку в «психологическая помощь для неуравновешенных драконов».