Шрифт:
– Все равно нельзя, – сочувственно сказала Теплякова. – Что-нибудь дома случилось, что вы пришли?
– Ничего не случилось…
Катя не удержалась и спросила, откуда товарищ Теплякова знает, как ее звать.
– А мы тут всё знаем! – весело возразила товарищ Теплякова.
И они распрощались – одна весело, вторая довольно угрюмо.
– Ну что делать? – спросила Катя у Игоря.
Он поправил фуражку и сделал глаза щелочками. Скулы у него стали такими же квадратными, как плечи.
– Дай-ко мне трубочку… Девушка, пожалуйста, начальника института… Ну, директора, хорошо. Х-м… Пожалуйста, директора… Постой! – Он растерянно посмотрел на зеленую телефонную трубку. – Торопыга! Говорит: «Ушел на территорию», и трубку – хлысть!
Митя, про которого Игорь с Катей совсем забыли, подступил к ним и застенчиво промолвил:
– Хлопцы, если Квадратик догадался правильно… Хотя я не знаю… – Он замялся.
– Да говори, чего хотел! – зашипела Катя.
– Ничего я не хотел! – обиделся Митя.
Катя дернула себя за косу. Проклятый характер! Вечно кого-нибудь обидит нехотя!
– Ну, Митенька, – сказала она заискивающим голосом, – что ты, в самом деле?
– Хлопцы, – начал Митя заново и засмеялся, посмотрев на Катю. – Хлопцы та девчата, если они опять готовят радиопередачу? Они, наверное, все собрались там и смотрят, а?
– Точно! – вскрикнул Игорь.
И-у-у-х! – будто вихрь закрутился на кафельном полу вестибюля, взвизгнули и закачались на петлях тяжелые стеклянные двери! Вся тройка мчалась на речку, размахивая портфелями.
Еще сверху, еще с асфальтовой дорожки, они услышали команду к разводу караула и увидели тот же белый мяч над забором. А выбежав к камням, они услыхали уже: «Мяч направо! Два-два!»
– Опоздали, лешаки! – сказал Квадратик.
– Ничего! – крикнула Катя. – Вчера они позже начинали!
– Много позже! – пискнул запыхавшийся Митя.
И еще через полминуты компания сидела на Полудыньке, держась за руки, чтобы не скатиться в воду.
Сидела и смотрела с надеждой на стеклянные стены нового корпуса. С тщетной надеждой – перемещения не было.
Пять минут, десять, нет – все напрасно. Было уже пятнадцать минут третьего – ничего…
Первому надоело сидеть Мите. Он освободил мышонка из кисета, заглянул ему в мордочку и сообщил:
– Проголодался мыш-мышович, а звать его Панькой. Алле!
Мыш-мышович Панька исчез неведомо куда, и фокусник, опасливо посмотрев на Катю, прошептал:
– Перемещение… алле!
Панька появился, как исчезал, неведомо откуда. Никто не засмеялся, к Митиному огорчению, и он полез на берег, так как по беспечности бросил там портфель, а в портфеле у него был сыр для Паньки.
Катя немного позавидовала Митеньке. Груз ответственности нисколько не уменьшил его жизнерадостности.
– Ладно, – сказала она Игорю. – Пока объясни мне про батискаф и про атомные подводные лодки. А то я дура-дурой, ничего не знаю.
Квадратик еще вчера удивился. Профессорская дочка не знает про батискафы и подводные лодки! Но объяснять было вдвойне приятно. Игорь ни за что не признался бы, что Катя ему нравится. А может, и не нравится, а просто… Тут он запутался. Хорошая девчонка, в общем. Даже не очень задается. Мало ли кто не задается! Ему было приятно, что Катя запросто говорит: «Расскажи, я не знаю». Хотя и профессорская дочь.
Он снова устроил из портфеля стол, пощелкал шариковой ручкой и приступил к лекции. Они с Катей примостились на двух узких концах Полудыньки, а на желтом шероховатом ее горбе лежал портфель… Но вот что, дорогой читатель. Следующая глава будет вся целиком занята «лекцией Квадратика» и его же рисунками к этой лекции о батискафах и атомных подводных лодках. Кому неинтересно – может пропустить главу.
Ведь читателю лучше (или хуже), чем герою повести. Возможно, читатель никогда не побывает на атомной субмарине – знания ему не понадобятся.
16. ЛЕКЦИЯ КВАДРАТИКА
Игорь нахмурился, поиграл скулами и оглядел чистый лист бумаги, как шахматист оглядывает доску перед первым ходом. И начал с хода конем, с вопроса:
– Знаешь, почему подводная лодка ныряет на триста – четыреста метров, а глубже не может?
– Игорь, ты рассказывай по порядку. Я же совсем ничего не знаю, правда!
– Дивно… какое давление на глубине четыреста метров – знаешь?
– Это знаю, сейчас. Четыреста разделить на десять – сорок атмосфер. А что?
– А вот что: какое давление на глубине океана в двенадцать километров? Раздели глубину на десять. Будет тысяча двести атмосфер. Плюс – вода соленая тяжелее пресной, получается все полторы тысячи. Понимаешь?
– Нет еще.
– Если лодку построить с такими толстыми стенками, чтобы они выдерживали полторы тыщи атмосфер, то лодка – фью-ить! Потопнет.