– Ну как я буду с ними спорить? Они нам квартиру наполовину оплачивают. И потом купить собираются… Ради этого стоит потерпеть.

И я слушалась Илюшу, снова и снова возвращаясь в их дом. Они были так радушны и хлебосольны, кормили меня и внучку, покупали самые свежие ягоды и творожки. Мне не нужно было заботиться ни о каких бытовых делах, пока я гостила в их доме. Это расслабляло. Я, как ласковая собака, доверяла и «подставляла пузико, чтобы почесали». Но после непременно получала ботинком под дых. Удивительная садистская игра.

Мы устраивали прекрасные детские праздники на их идеальном газоне. Я зорко следила, чтобы не топталась травка, не ломались вещи в доме, чтобы бассейн всегда был в порядке после купания – отец Ильи был в этом строг. Мне нравилось готовить новые блюда вместе с Илюшиной мамой.

Но настоящую безопасность и поддержку я ощущала только в доме моих родителей. Что бы ни случилось, они всегда поддерживали нас, корректно беседовали с Ильей, если возникало недопонимание. И плакали, видя, как к нам относятся родственники. Мои мама и папа тоже бывали в гостях у родителей Ильи. Не увидев своими глазами, действительно сложно поверить, что настроение этих людей менялось в одночасье.

Я металась в этой клетке, была зависима от обещанного жилья и лелеяла надежду, что когда-нибудь меня полюбят, поверят, что я не дрянная девка, а заботливая мама, любящая их сына женщина и не претендую ни на чьи блага! Я даже не стала оформлять официальный брак, только чтобы они не боялись, что я себе захапаю их имущество.

Забегая вперед: квартиру все же купили спустя несколько лет. Купили они ее себе, оформив недвижимость, естественно, тоже на себя. Те недолгие годы, что я там прожила, родив второго ребенка, нас постоянно держали в страхе: то назначали плату за проживание, то угрожали выселить. То же самое было с машиной Ильи – они продали джип, оформленный на его имя, и отдали ему машину матери. Боже, какой бред… Мне кажется, я такого даже в книгах не читала.

Не могу посчитать, сколько раз я съезжала с этой квартиры. Туда не прописали ни одного из внуков и даже собственного сына. Мой папа вписывал всех моих детей в его «резиновую» двухкомнатную квартиру в Звездном, где уже числились около десяти человек. Зато единственным собственником квартиры, в которой нам разрешили какое-то время пожить, был отец Ильи. Ни Василиса, ни Макар и по сей день так и не заслужили ни одного квадратного метра даже от родного отца. И вплоть до сегодняшнего дня только я одна остаюсь ответственной за крышу над их головами, развитие и образование, которое они получат, транспорт, на котором будут передвигаться. Все это я уже выплакала, поблагодарила и простила за это. Этот урок мой, я несу полную ответственность и ничего больше не жду.

Это была многолетняя борьба за то, чтобы меня приняли и полюбили. Между тем я все чаще стала замечать, что от Илюши пахнет алкоголем. Он прятал бутылки в кабинете, где якобы работал, я выгребала из-за батареи крышки из-под пива и пластиковые поддоны от сервелатной нарезки… Я чувствовала запах перегара от него и жутко сердилась.

Просила маму и папу поговорить с ним. Даже сама звонила его родителям! Постепенно мои требования прекратить эти алкогольные «прятки» стали его раздражать. Он стал поднимать на меня руку. Я знала, что это НЕ ОН. Что мой Илюша не может быть таким! От моего Илюши не пахло перегаром и сухариками «3 корочки». Мой Илюша был за меня в любой ситуации. Мой Илюша был красивым худым кудрявым парнем!

Больше всего мне было больно смотреть на то, что после моего возвращения в дородовую форму, раздобревший за компанию Илья не прилагал никаких усилий, чтобы хорошо выглядеть. Я старалась, мотивировала, тянула за собой! Подавала пример. Иногда пыталась вызвать ревность. Тщетно. На моих глазах красивое тело и лицо заплывали, и я точно знаю, что процесс был необратим. Пару раз Илья брался за себя, переставал употреблять алкоголь, брался за питание – и результаты были! Это был новый виток отношений, когда я снова видела в нем привлекательного мужчину. Но длилось это недолго.

Внутри я рыдала от этой потери. С одной стороны, рядом со мной был тот же человек, в которого я влюбилась без памяти. С другой – мой интерес стал стремительно угасать.

Однажды мы собирались на семейное празднование по случаю дня рождения Василисы, где «официально» можно было выпить с друзьями и родными – то есть я была не против, если Илья выпьет. Буквально за тридцать минут до выхода я нашла спрятанную в прикроватной тумбочке смятую банку пива, недоеденную колбасу и заметила его отупевший взгляд. Мои мечты о здоровой, спортивной семье с загорелыми худощавыми родителями, которые много путешествуют на модной быстрой машине, разбивались вдребезги. Я понимала, что передо мной человек с нездоровой зависимостью, нездоровым весом и внешним видом.

Еще долгих пять лет я тянула на себе этот ставший скучным мне брак. Разжигала огонь, поддерживала семейные ценности, инициировала поездки. Убеждала себя в том, что я люблю не оболочку, а сердце и душу. Иногда у меня получалось! Но потом происходил очередной факап с участием его родителей, и мои мысли типа «А стоит ли это все моего терпения?» набирали обороты. Все больше я стала задумываться о том, как в двадцать четыре года научиться снова жить для себя.

Конечно, в разводе нет одного виноватого. Возможно, и про меня есть что рассказать, если посмотреть на ситуацию чужими глазами. Но все наши общие друзья и знакомые как один говорили: «Саша, за тобой не успеть, ты топишь очень быстро, мужчина чувствует пробуксовку, ломается, а ты сверху прибиваешь своим нетерпением». Вот такие уроки молодой жизни я проходила.