Приходится постоянно останавливаться и давать себе отдых. Иногда я просто придерживаюсь за стволы деревьев. Иногда обессиленно опускаюсь и сижу, уговаривая себя встать и продолжить путь.

Время от вермени рядом слышатся шорохи, от которых внутренности сковывает липким страхом.

Мне кажется, что кто-то следит за мной из темноты.

Не знаю, сколько времени я блуждаю по ночному парку, но когда выбредаю к безлюдным городским улочкам, где-то вдали уже начинает брезжить тонкая полоска рассвета.

Придерживаюсь за стену и, еле перебирая ногами, плутаю по незнакомым улочкам. Тяжёлая от влаги и грязи одежда облепляет ноги, затрудняя и без того непростую задачу.

Пару раз мимо проносятся кареты, но ни одна из них не останавливается, когда я машу рукой.

Когда выхожу к знакомым улочкам, на тротуарах уже появляются первые прохожие. Они идут мимо, брезгливо обходя меня стороной.

Не хочу представлять, что они обо мне думают…

Сосредотачиваюсь на цели. Ещё немного и я смогу отдохнуть. Просто упаду на постель, зароюсь в мягкое одеяло и не буду шевелиться…

Хотя нет… сначала поговорю с темноглазым лордом и расскажу, что случилось.

Надеюсь, ублюдок Эмильен Эмильтон отправится в тюремные казематы королевского дворца… или что тут полагается за отравление, похищение и попытку изнасилования?

Когда вижу впереди очертания особняка Орнуа, в небе слышится раскат грома.

Как хорошо, что я почти пришла.

Шаг.

Ещё шаг…

— Госпожа!

Откуда-то неожиданно выбегает Сэлли, но увидев меня, растерянно замирает и округляет свои большие заплаканные глаза.

— Госпожа… что с вами случилось? — нервным шёпотом.

— М-меня пытались п-похитить прямо из д-дворца. Н-но я сбежала. В-выпрыгнула н-находу из карет-ты… — зубы стучат так, что я не могу нормально произнести слова. — П-поч-чему ты здес-сь Сэлли?

Сэлли прикрывает рот дрожащими пальцами. Из её глаз катятся крупные слёзы.

— С-сэлли? Чт-то случ-чилос-сь? — обнимаю себя руками, в очередной бесполезной попытке немного согреться.

— Меня выгнали из особняка, — всхлипывает. — Они так ругались, госпожа, так ругались! Вещи ваши прямо в лу-ужу-у выкинули! — новый всхлип. — Я отобрать пыталась, но меня оттолкнули! Их же больше было!!

— Ког-го б-было б-больше?

— Слуг этих! Слуг, которые только старшую леди слушаются! — обиженно шмыгает. — Новые-то вещи зачем портить было? Их и поносить-то не успели! — всхлип. — Я всё собрала и под деревом сложила, — всхлипывает и показывает пальцем на кучку тряпок, в которых угадывается наша одежда.

Какой-то бред.

— А д-документы? С-сэлли, где д-документы?

— Бумаги-то? Их я спрятать успела! Под передником тихенько и вынесла. И ваш кошель с монетами тоже…

Незаметно выдыхаю.

— Умниц-ца, С-сэлли, — пытаюсь улыбнуться. — З-значит, лед-ди Орнуа выставила теб-бя… а, с-соответственно, и м-меня из особняка?

Сэлли горько кивает.

— М-мне нужно с-срочно пог-говорить м-милордом! — внутренне вскипаю.

— Милорда нет, госпожа.

— Ув-верена?

— Да, — кивает. — Я не спала, всё в окно смотрела, вас ждала. Видела, как гонец королевский прискакал, а уж следом за гонцом и сам милорд куда-то отбыл.

Опять государственные дела? Как не вовремя! Именно тогда, когда он мне так сильно нужен!

Подхожу к воротам и прошу, чтобы меня впустили.

Мне, отказывают.

— П-передайте лед-ди Орнуа, что я х-хочу перег-говорить с ней лич-чно! По д-делу!

В конце концов, я изначально приехала сюда с деловым предложением, а не набиваться в невесты. Уверена, как только ехидна узнает о землях, она заговорит по-другому!

— Леди Орнуа отдыхает и велела её не беспокоить, — с откровенным любопытством рассматривает мой паршивый вид широкоплечий слуга.

Как же… отдыхает там ехидна. Небось любуется в окно, как я обиваю порог её дома.

Злюсь.

— Мне п-просто н-нужно п-поговорить! — сиплым голосом сквозь стук зубов.

— Мой вам совет, миледи, идите лучше своей дорогой, — слуга поправляет свою тёплую накидку и поднимает глаза к тёмным тучам.

Дождь уже не накрапывает, а льёт в полную силу.

Стоять на холодных камнях в мокрых, тонких чулках — невыносимо. Продолжать ощущать тяжесть липнущей к телу одежды тоже. От усталости хочется просто упасть и не шевелиться.

Но я стою. Буравлю лакея взглядом и продолжаю стучать зубами.