– А если у тебя заражение будет?

– Да какое заражение, это всего лишь мозоль.

Миша морщится с отвращением на лице, чем доводит меня до белого каления ещё больше.

– П-ф-ф, вы так смотрите, будто я сибирской язвой больна!

– Ребята! – взрывается смехом пугающий мужчина. – Всё, идите уже! Не отвлекайте от работы.

Хапаю ртом воздух, готовясь провалиться сквозь землю, за устроенную сцену перед незнакомым человеком.

Миша, вздрагивает и как-то неуклюже подхватывает меня на руки.

– Вы чего творите?!

– Несу тебя в медпункт, – спокойно бросает и идёт к двери.

Когда мы практически покидаем кабинет, за спиной слышу тихое “Пссс”, Миша оборачивается, и тот мужчина шёпотом ему говорит:

– Она крутая!

“Гора” крепче прижимает моё тело к себе, а я медленно умираю в своём позоре…

Лара

– Девушка, как же вы так умудрились? – качает головой врач. – Новая обувь?

– Н-не совсем, – стыдливо понижаю голос, потому что Миша сидит на стуле в углу кабинета. – Просто эта обувь мне немного мала, – перехожу на шёпот.

– Простите, но в таком случае вам категорически нельзя сейчас надевать их вновь, тем более, если они вам не по размеру, – женщина строго говорит, повышая на последней фразе голос и выразительно поглядывает на меня поверх очков.

– Что там у неё? – Миша поднимается со стула и направляется к нам.

– Всё хорошо, Михаил! Обычные мозоли, – перевожу умоляющий взгляд на медика. – Я же могу идти?

Женщина непонимающе хлопает глазами, а затем её лицо приобретает воинственное выражение.

– Вообще-то, нет! Михаил Александрович, как оказалось, у вашей спутницы обувь не по размеру. Я категорически против, чтобы девушка с такими травмами вновь…

Миша выбрасывает руку вперёд, в подобии забора и говорит:

– Я понял. Эту обувь она больше не наденет.

– Чего? – тяну, представляя, как буду идти домой босиком.

– Лена, вы можете оставить нас ненадолго?

– Конечно, в целом, моя помощь больше не требуется. Если понадоблюсь, я буду в комнате отдыха на втором этаже. На столе лежит лист осмотра с назначениями, – вновь бросает на меня строгий взгляд и выходит из кабинета, плотно прикрыв за собой дверь.

Миша садится в кресло врача, подкатывает вперёд и упирается локтями в широко расставленные ноги, смотрит в пол, затем поднимает на меня взгляд.

– И ты с самого утра так ходила?

– Как, так? – фыркаю с недовольством.

– Где вообще, твоя обувь? Почему ходишь в той, что тебе явно мала?

– Это моя обувь, понятно вам! – рявкаю, злясь на всё и всех вокруг, встаю, чтобы уже обуться и пойти к Юле. Хватаю кеды, но Миша в режиме кобры, выхватывает их из моих рук.

– Осадись англичанка! Куда ты собралась в них? – внезапно гаркает так, что я вздрагиваю.

– Михаил, прекратите вести себя, как быдло! Вы разговариваете очень грубо, но я напомню вам, что мы с вами не друзья и не родственники, – гневно рычу в ответ. – Я что, по-вашему, босиком должна ходить? Отдайте мою обувь!

– Да мне плевать на твои умные речи, ты никуда не пойдёшь в этом! Скорее босиком будешь ходить! – пренебрежительным взглядом указывает на бедные Женькины кеды.

– Отлично! Босиком, так босиком! – выкрикиваю, что есть сил, устремляюсь вперёд, дёргаю на себя ручку двери и выхожу в холл.

– Ты… Ты совсем ненормальная? – Миша вываливается следом, и теперь он не просто зол, а разъярён.

Но я и сама словила приличную дозу адреналина, ускоряюсь и не сразу замечаю пожилого мужчину, что двигается мне навстречу, в результате чего с силой врезаюсь в него.

– Ой, простите! Я не специально, – лепечу и с беспокойством, осматривая мужчину. Выглядит крепким, значит, не должен рассыпаться, как мешок с костями.

Он внимательно смотрит на меня, переводит взгляд на Мишу и с хитрой улыбкой выдаёт:

– Кренц, а ты и не говорил, что у тебя две дочери! Твоя?

Хапаю от возмущения ртом воздух, при этом продолжаю медленно пятиться назад и вдруг чувствую, что-то касается моей ноги. Коротко вскрикиваю от страха и неожиданности и только потом замечаю дочурку Миши, которая сразу же приобняла меня.

– Юля? Привет, малышка, а я к тебе пришла! – растягиваю губы в улыбке и присаживаюсь на колени.

– А почему ты босиком? – тычет маленьким пальчиком, указывая на мои ноги? – И почему у тебя ноги в пластырях? Ты что, упала? – поднимает глаза и с беспокойством смотрит на меня.