— Ай! — затрясла Ацуко Кирью рукой, отдергивая ту из моей области поражения, — Кира-чан! Жестокий! Я просто хотела духовку проверить!

— А мне показалось, что ты тянула руку к вот этой стопке, — ровно ответил я, а затем блямзнул той же палочкой для еды куда более смелую Лену, пытающуюся стащить блин прямо со сковородки.

— Ай!

— Изыдите. Скоро будет готово. Берите пример с Маны, единственный взрослый человек в этом бардаке.

На эти слова очень удачно раздалось возмущенное гудение Горо, затеявшего играть с моим отцом в шоги. Доска с фигурками явно не ожидала молодецкого пинка от мимопробегавшей Эны, шарахнувшейся в сторону прямиком на Мичико. Вместе они завалились на довольно тщедушного Хайсо, в следствие чего была дёрнута свежеподаренная мне (зачем?) игровая приставка, освободившаяся в итоге от блока питания. Прогресс игры был утерян, зато Эна Кирью оказалась облита холодной сладкой газировкой, что для молодой красавицы, готовившейся к приходу гостей едва ли не два часа, стало настоящей катастрофой.

Ладно, не стало. Во-первых, Эна не дура, а во-вторых, выиграть хотя бы крошечку внимания от белоголового «задрота» (который ей никуда не стучался) или от Рио у неё не вышло, а больше тут сражать было некого. Мичико, Мана и Лена являлись слишком серьезными противницами на боевом поле красоты, но им тоже всё полностью обломилось. Хайсо предпочитал женщин без всякой этой одежды, ну а соблазнить Рио регулярно (ежедневно) пытаются самые лучшие и самые молодые красавицы Токио.

— Что у вас тут за шум? — в дверях появилась последняя участница сегодняшнего группового безобразия по имени Хиракава Асуми, которую моя мать озадачила быстрым налетом на ближайший комби, — Почему Эна орёт?

— Чуть не угробила своими кривыми ногами новенькую приставку, а теперь всё валит на деда… — бурчал расстроенный Такао, собирая разбросанные по полу провода.

— Дед и отец, кстати, без сакэ уже сидят, а младшие даже не чешутся… — прогромыхал человек-гора, укоризненно тряся пустой токкури, — Харуо, ты их плохо воспитал.

— Все претензии к Акире, — отмахивался отец, — Я зарабатываю деньги, а остальное делают они с Ацуко.

— Акира!

— Я занят! — отвечал я, переворачивая блин и ловя за талию Ману, пытавшуюся просочиться мимо меня на максимально далеком расстоянии и провалившую бросок на ловкость, — Напрягите Такао или Эну!

— Они заняты! — ответный вопль брата, бережно пакующего подаренную мне приставку.

Что я говорил? Шум, гам, бессмыслица, потеря времени. О, они еще в «Уно» наладились играть, причем, с подачи старика, который старше всех здесь присутствующих вместе взятых… или нет? Будет интересно посчитать…

И да, разумеется, я знаю, что у нас, японцев, непереносимость лактозы, имеющейся в этих блинах. Тем не менее, определенное количество продукта мы можем усвоить без всяких последствий. Определенное. Только, что важнее — строгое соответствие рецепту или возможные последствия? Конечно же, рецепт.

Я не люблю дни рождения.

— Ооо, вкуфно! — наглая рыжая русская, притаившаяся за столом, умудряется украсть и съесть блин, но её неожиданное появление смущает родителей. Отец, оставивший деда с молодежью, только собрался украсть у матери поцелуй, страстно и быстро обняв её за моей спиной, как появление жадно жующей гости слегка ломает его планы. Полупережеванный блин с кашлем устремляется в свободный полёт, мать ахает, Харуо краснеет, а Сахарова всё-таки получает от меня давно заслуженный подзатыльник.

— И этой женщине двадцать лет… — комментирую я, отворачиваясь, — Старость не за горами, а всё туда же.

Шум, гам, неразбериха, торговля между Эной и Такао за право пользоваться моей приставкой, Коджима Рио, рассказывающий внимательно слушающему Горо Кирью (старый наивный глупец!) о тонкостях жанра аниме, Асуми, куда-то зовущая Ману и Хайсо…

Не люблю дни рождения. Свой особенно. Хотя, на этот раз, лучше сделать исключение, потому что творящийся вокруг веселый бардак, включающий в себя новую попытку короткого страстного объятия родителей на кухни, где неловко поставленная рука отца вздымает в воздух клубы пшеничной муки из котелка — прекрасно меня расслабляют. Этому есть причины.

Последние полгода, сразу после того, как мы с ребятами вернулись из Кавагои после моей небольшой операции против беглого агента ЦРУ, прошли у меня крайне туго. Учеба, тренировки, бои, выезды по воскресеньям в Огасавару… такого уже было более чем достаточно, чтобы не поднимать головы, но к этому всему присовокупились еще и наши совместные с Сахаровой занятия, пусть и приносящие свои плоды, но очень и очень времязатратные. Я привык спать по пять часов в сутки, а в клубе, вместо отдыха, читал свою книжку с блоками данных… причем, теперь читал даже на пробежках.

Сегодня всему этому мы решили положить конец.

Остаток праздника прошёл в том же веселом ключе, который не смогли испортить не ворчание огромного мускулистого деда (вполне добродушное, нужно сказать), ни хулиганства маленькой девочки (не такой уже и маленькой, всё-таки диета на высококачественных продуктах и регулярные тренировки дали физиологии Эны куда лучший старт, чем её одноклассницам). Затем оставалось только проводить гостей, чем я и занялся, слегка задержавшись с Леной у её красной «мазды».