Он прорычал:

— Я всегда гордился тем, что являюсь человеком, способным контролировать себя, что ничто не может поставить меня на колени - как в переносном, так и в буквальном смысле. Но когда речь идет о тебе… — Он провел кончиком носа по моей шее, и я наклонила голову, чтобы дать ему лучший доступ. — В том, что касается тебя, я никогда в своей гребаной жизни не был настолько иррациональным и безумным.

Я почувствовала, как он поднял мою рубашку, но не остановила его. Я бы не остановила его ни за что на свете. Прохладный воздух прошелся по моей голой попке, а когда он откинулся назад и застонал из-за того, что на мне нет трусиков, я почувствовала, как между бедер проскользнула струйка влаги. Мог ли он видеть, как намокла моя киска?

— Святые угодники, Галина. — Прошло еще несколько долгих секунд, пока он не двигался, но я чувствовала его взгляд на себе, чувствовала, как он прослеживает взглядом линии и изгибы моей попки, словно запоминая их.

Я оглянулась через плечо и увидела, как его взгляд скользнул к маленькой татуировке колибри на моем бедре - крошечное существо с расправленными крыльями и выгнутой дугой спиной. Арло протянул руку, чтобы провести толстым мозолистым пальцем по чернилам.

— Колибри могут не только бросаться в глаза, но и прятаться, — тихо сказала я, и в горле запершило. Не знаю, почему мне захотелось рассказать об этом Арло, но слова полились прежде, чем я успела их остановить.

Я соединилась с маленькой птичкой, пульс которой составлял двенадцать сотен ударов в минуту, крошечной, но могучей, умеющей прятаться, но и быть замеченной… быстрой и ловкой. Мне нравилось сравнивать себя с таким существом, сложным, даже если внешне оно казалось хрупким.

Я задрожала, когда Арло провел пальцем по моей коже, а затем опустил руку обратно на бок. Его взгляд, такой темный и пронизывающий, заставил все мысли покинуть меня, кроме тех порочных вещей, которые я хотела, чтобы он со мной сделал.

— Шире, — сказал он таким глубоким, почти угрожающим голосом.

Я вздохнула и выполнила его указание, раздвинув ноги еще на дюйм, желая, чтобы он посмотрел на мои внутренние стороны бедер, увидел, как они блестят, потому что я вся промокла.

Он издал низкий гул одобрения, звучавший почти дьявольски. От этого мне стало еще жарче.

— Тебе нравится дразнить меня, мучить меня?

Я знала, что это не настоящий вопрос, не так, как он его сформулировал. Он провел рукой по одной из обнаженных ягодиц, и его грубые ногти царапали плоть до тех пор, пока я не задохнулась от этого ощущения.

Я потянулась к краю стойки, обхватила пальцами твердый камень, упираясь, давая себе рычаг и опору. Я приподнялась на носочках, чтобы предложить ему себя еще больше: вся моя грудь оказалась вровень с поверхностью стойки, а пальцы ног едва доставали до пола. Я молча пригласила его.

— Ты хочешь, чтобы я утратил контроль, мой свет? Хочешь, чтобы тебя впервые трахал джентльмен или гребаное чудовище? — Его слова были бензином для разгорающегося внутри меня ада. Я хотела этого, и он давал мне это.

— Мне нужен настоящий ты. — Я оглянулась через плечо, чтобы заглянуть ему в глаза. Я знала, чего хочу. Я знала, как он хочет дать мне это. Меня не волновала боль. Я хотела этого. — Я хочу монстра.

Его глаза прикрылись, губы приоткрылись, обнажая зубы, в диком проявлении альфа-агрессии и чистой похоти. Не отрывая от меня взгляда, он провел ладонью по моей попке, его рука была такой большой, что я чувствовала себя крошечной под ним, маленькой куколкой для этого русского зверя.

— Раздвинь ноги пошире. Дай мне посмотреть на эту маленькую пизду, такую влажную и готовую принять мой член. — Он взялся за другую сторону моей задницы, раздвигая мои ягодицы одновременно с тем, как я шире встала. Я чувствовала холодный воздух на своей разгоряченной киске и не сомневалась, что он видит мою плоть.

— Такая чертовски сочная, розовая и набухшая. — Его слова были негромкими, и я поняла, что он говорит сам с собой. — Скажи, кому это принадлежит. — Он подчеркнул, что имеет в виду, шлепнув меня по заднице, не настолько сильно, чтобы причинить боль, но достаточно сильно, чтобы в этом было мрачное обещание того, что должно произойти. — Блядь, скажи мне.

— Тебе, — задыхаясь, сказала я, слишком тихо, чтобы он мог расслышать, я знала.

— Скажи это громче, блядь. — На этот раз он сильнее шлепнул меня по заднице, и я застонала от боли.

— Тебе, Арло.

Он одобрительно хмыкнул и успокоил жжение, медленно проведя ладонью по моей заднице.

— Точно. Я, блядь, владею этой задницей. — Он перемещал руку все ближе и ближе к той части моего тела, которая болела сильнее всего. Мой клитор пульсировал в такт с пульсом, внутренние мышцы сжимались в ожидании чего-то значимого, что мог дать только Арло, а ноги дрожали от адреналина, бурлящего в венах.