— Дура, вернись, там опасно!

Выкрик Криза не возымел никакого эффекта. Раздражённо взглянув на новобранцев, он собрался с мыслями и велел им уносить отсюда ноги, чтобы как можно скорее позвать подмогу. Разумеется, им не нужно было повторять дважды, и после этих слов солдаты разбежались в разные стороны. Сам же Криз, проклиная себя и своё безрассудство, поспешил вслед за женщиной в надежде успеть спасти её.

Он аккуратно вошёл в лавку, перешагнул упавшие горшки с цветами и прислушался. Было слышно, как женщина бежит по второму этажу, но в ту же секунду раздался резкий стук, и шаги стихли. Как бы Кризу хотелось просто развернуться и уйти отсюда, но он не мог бросить человека в беде. Он убрал от входа цветочные горшки и с трудом полностью распахнул выбитую дверь на случай, если срочно понадобится путь для отступления.

Как ни странно, на первом этаже почти не было заметно следов какого-либо разгрома, если, конечно, не брать в счёт разбитые горшки у входа и выбитую дверь. Несмотря на гулявшие по помещению сквозняки, в помещении всё ещё сохранилось тепло. Криз прислушался. В доме стояла странная тишина, если не считать шума дождя за окном. Он должен был услышать либо женщину, которая, как он предполагал, находилась на втором этаже, либо своего неизвестного противника, который, как назло, тоже был этажом выше. Однако не было слышно ни топота ног, ни подозрительных шорохов.

Солдат крепче сжал своё оружие и подумал о том, что если бы не эта сумасшедшая, он бы ни за что не вошёл в этот дом, а подождал бы противника снаружи. Оглядевшись, Криз с грустью осознал, что его сумка всё ещё лежит где-то в другом квартале, и из-за неимения лучшего взял вазу с водой в свободную руку и аккуратно приблизился к лестнице. На верхних ступеньках была заметна стекающая струйка крови, по всей видимости, принадлежавшая когда-то покойному солдату. Напоминание об ужасной смерти последнего подкосило уверенность в правильности совершаемых действий, поэтому оправдания сами полезли в голову. Возможно, глава был под стать своим подчинённым и поэтому не справился с неприятелем. Криз подбодрил сам себя, внушил себе, что его силы намного превышают силы простого стражника, и начал аккуратно подыматься по ступенькам.

Лестница вела в тесный, тёмный коридор, из которого можно было попасть в четыре разных комнаты. Попытки найти хоть что-то, чем можно было бы осветить коридор, были безрезультатными, и Криз во второй раз с грустью подумал о своей сумке. К счастью, он имел при себе некоторые запасы на чёрный день, которые всегда лежали за во внутренних карманах, и их содержимое было отнюдь не дешёвыми безделушками. Аккуратно поставив вазу на пол, Криз, не опуская при этом меча, одной рукой достал маленький мешочек, открыл его, добавил внутрь пару капель воды, а после начал тщательно сминать его, чтобы как следует перемешать содержимое.

Смесь в мешочке быстро загустела и была вынута наружу. В руке лежал небольшой комок непонятно чего, но, несмотря на свою неказистость, он мог источать слабый свет. Это творение было создано местными алхимиками, но, к сожалению, так и не доведено до ума. В народе эту смесь прозвали «Светляк», и, несмотря на свою, казалось бы, полезность, она так и не смогла добиться признания в широких кругах. Светляк источал совсем небольшой, тусклый свет, которого всё же хватало для освещения тесных коридоров, а продолжительность свечения в самых благоприятных ситуациях оценивалась пятью минутами, не более.

Криз кое-как приспособил шарик к руке, держащей меч, снова поднял вазу и пошёл по кровавому следу, пока не достиг первой двери. Его крайне нервировало то, что он до сих пор не слышал никакого шума. Несмотря на то, что кровавый след тянулся дальше, совершенно не хотелось, чтобы враг напал со спины, поэтому солдат аккуратно толкнул первую дверь и с облегчением обнаружил, что внутри комнатки располагался небольшой склад для всевозможных коробок. На первый взгляд они казались нетронутыми, а небольшой слой пыли на полу говорил о том, что сюда уже давно никто не заходил. Криз посветил вперёд, убедился, что внутри никого нет, развернулся и вышел в коридор, тихо прикрыв дверь.

Если его не подводило чувство направления, то следующая комната должна была быть той самой, откуда выбросили главу отряда. Как будто в подтверждение его догадок, кровавый след резко сворачивал в ту сторону и исчезал во мраке. У Криза задрожали руки. Он совершенно неслышно подошёл к открытой нараспашку двери и с опаской заглянул внутрь. Когда-то эта комната была детской, и, судя по всему, таковой она была лишь несколько часов назад. Большая часть мебели была сломана и беспорядочно раскидана по полу. Кровать, которая лежала в дальнем углу, выглядела так, словно обгорела.

Комната была совсем небольшой, поэтому в ней не было места, где враг мог бы укрыться. По стенам растекалась кровь, создавая жуткие узоры. Чёрная кровь. Похожая на ту, что была у мёртвой собаки. Были ли эти два случая как-то связаны? За перевёрнутым столом был обнаружен стальной меч, окроплённый кровью, но не противника, а самого главы группы, так как цветом она была тёмно-красная. Чтобы отобрать меч у солдата, нужно обладать либо недюжинной силой, либо исключительной ловкостью, и ему не очень-то и хотелось встречаться ни с ловкачом, ни с огромным берсерком. Криз подошёл к пролому в стене и посмотрел вниз. К сожалению, не было ни намёка на подоспевшую подмогу. Криз стал задумываться, не переждать ли ему прямо тут, а не идти в очевидную засаду? Есть ли у него на это право?