Кусок бесполезной земли, сброшенный с барского стола фавнам — но Ка понимал, что требование чего-то большего однозначно лишь сорвет переговоры — и, казалось бы, наконец-то взятое под контроль восстание фавнов разгорится с новой силой.

Приведет ли это по итогу к тому, что фавны получат новые, куда более пригодные для жизни территории? Возможно. Но сколько тогда фавнов сможет вернуться на эти земли?

И вот, став новым лидером Белого Клыка, Гира столкнулся глаза в глаза с жестокой реальностью текущего положения дел.

На территории Менажери практически невозможно было вести земледелие — а без земледелия нельзя построить крупное общество. Без общества нет заводов — без них нет работ — а без работы нет денег. Нет армии и нет законов, нет контроля и нет государства.

И в этих условиях они ожидали от него… Чего?! Завоеваний без армии?! Может быть жесткой внешней политики?! По отношению к Мистралю, поставлявшему им еду?! Или, может быть, к Вейлу, от которого зависело — будет ли в Менажери электричество или нет?!

И когда Гленн протянули им руку — Гира ухватился за нее, как хватается любой утопающий.

С этого началась история Гленн и Менажери — вдвоем.

Сперва это был неловкий союз двух оказавшихся в тотальной нужде государств.

В столь напряженной политической ситуации, что была создана Гленн, объявившей себя отдельным государством — Джонатан не мог обратиться ни к Вейлу, ни к Мистралю, ни к Атласу… И все, что смогли придумать они — это протянуть руку у Менажери.

Менажери стало переходным звеном — еда, вода, стройматериалы…

Впервые за все время правления Гиры — фавны неожиданно поняли, что их карманы начинают полнеть.

Все любят деньги. Даже Мистральцы закрывают глаза на то, что фавн решает прикупить у них пару составов с консервами — если дать ему причину посмотреть в другую сторону.

Даже работники Корпорации Шни согласны не открывать глаза, пока кто-то обчищает их поезда. Особенно если веки им придавит чемодан банкнот.

И впервые за долгое время деньги полились рекой.

Джонатан не жалел денег, сохраняя свой народ и государство — а фавны не жалели своих карманов, набивая их изо всех сил новыми и новыми пачками купюр.

Однако через некоторое время, когда первая стадия кризиса миновала — Гленн перестала так сильно полагаться на Менажери — и, казалось, что родник удачи иссяк — на пути Джонатана появилась новая проблема.

Тотальное эмбарго на Гленн со стороны Жака Шни.

И тогда Джонатан протянул руку к Менажери вновь.

У Гленн банально не хватало собственных рук, чтобы заняться этим — но население Менажери было диспропорционально большим — и хотя у тех не было полноценной армии — милитаризованность Белого Клыка не стоило недооценивать.

Так что будет, если мы оплатим вам услуги благородных разбойников с большой дороги?

Ведь никто не откажется от этого чудесного препарата, что способен излечивать даже смертельно больных?

И глядя на притихших заговорщиков за своей спиной — на фавнов Менажери, что впервые в жизни могли улыбаться потому, что покупают новый дом — а не потому, что сегодня на ужин их ждет мясо — Гира решился.

Может быть… Нет, скорее всего одной из причин согласия Гиры стало и то, что он встретился с Джонатаном лично.

Невысокий молодой парень нес на себе признаки страшной трагедии. Он прихрамывал при ходьбе — медленно постукивая своей тростью. Он дышал, казалось бы, неровно — это Гира смог заметить за время общения — словно бы ему не хватало воздуха, напрягая только половину грудной клетки для дыхания,и не мог даже стоять рядом с курящим человеком и не мог выдержать даже одного бокала вина.

И все же он всегда вел себя степенно. Он улыбался, шутил, но не прятал взгляд и не боялся Гиры, что возвышался над ним на несколько голов, отвечая добром на добро, любезностью на любезность, и враждой на вражду.

И Гира решился.

Похвалил бы его сейчас Ка? Наверное да, его старик всегда в него верил.

И дальше все двигалось как снежный ком. Нет, не в плохом смысле — но нарастая больше и больше.

Белый Клык не был государством. Это была очень крупная организация, протянувшаяся через весь Ремнант — но это было не государство.

У них не было армии — только несколько крыльев милитаризованных объединений. Полиция представляла из себя практически волонтеров, над которыми лишь осуществляли надзор командиры. Все их законы были в полном беспорядке — суды работали практически вслепую и нередки были случаи, когда судьям, не найдя подходящей статьи, приходилось судить людей «согласно обычаю».