Глава клана Золотой Сакуры смотрит на происходящее со своего места с задумчивым видом. Всё явно идет к гражданской войне.

Вскоре начинают звучать новые необдуманные угрозы. Некоторые переходят на личности. Присутствующие нервно поглаживают рукояти мечей, в воздухе висит запах пота и адреналина, глаза собравшихся лихорадочно блестят.

Фэнь качает головой, убеждаясь, что нельзя было идти на поводу у Рена, потому что его горячность будет стоить Империи будущего.

Глава клана Парящего Сокола выхватывает клинок, и воздух вокруг него наполняется бушующей энергией.

— Ты смеешь называть меня предателем?! — его голос дрожит от ярости. — Я радею за Империю! Такие, как ты, недостойны даже дышать её воздухом!

Зал Советов взрывается криками. Повсюду мелькают обнаженные клинки, в воздухе сталкиваются потоки враждебной Ки. Древние стены содрогаются от нарастающей мощи противоборствующих аур.

В момент, когда напряжение достигает предела, и первая кровь вот-вот прольётся на священный мрамор — массивные двери слетают с петель, с грохотом рухнув внутрь помещения. Тишина обрушивается на зал подобно удару грома.

В проёме возникает одинокая фигура. Его шаги эхом отдаются под сводами, пока он идёт к центру зала. Духовная энергия стекает с мужчины подобно воде, наполняя пространство невообразимой мощью. Даже сильнейшие практики невольно отступают, ощущая, как их техники рассеиваются, столкнувшись с этой силой.

Адепт движется неторопливо, а его лицо спокойно, словно он ступает по лесной чаще, а не самому сердцу Империи. За его плечами шагают соратники, но сейчас все взгляды прикованы только к одному человеку.

Шёпот проносится по рядам собравшихся, словно порыв ветра по осенней листве. В их глазах читается неверие, сменяющееся осознанием и трепетом, даже страхом. Представители знатных кланов застывают с открытыми ртами. По их рядам проносится возбужденный шепоток.

Все они слышали о его деяниях, но лишь теперь, стоя перед ним, по-настоящему понимают их истинность.

Это действительно он. Убийца легендарного мастера Саярна Юдзая из Школы Стального Ветра и Архидемона Мен Талоса. Самый известный преступник Империи. Практик, овладевший всеми пятью стихиями. Человек, учинивший Небесный Суд над самим государем и сразивший его в открытом бою.

Рен из Лесных Холмов.

Молодой широкоплечий мужчина останавливается в центре зала, и его аура заполняет всё пространство, словно восходящее солнце. Выдержав паузу, он начинает говорить:

— Господа, вы так увлеклись дележом шкуры неубитого медведя, что не заметили очевидного, — его голос спокоен, но в нем звенит сталь. — Трон не пустует, а значит, вопрос с престолонаследием решен. Пора забыть распри и вспомнить о долге перед Империей и её народом, — он обводит собравшихся тяжёлым взглядом, от которого многие невольно втягивают головы в плечи. — Пришло время засучить рукава, ибо впереди у нас много работы!

* * *

Два дня назад.

Я ощущаю вибрацию напротив сердца — амулет Сакуры, впаянный в мою кожу, пробуждается. Более того, я чувствую её присутствие на трибуне. Не могу определить откуда, но она точно за мной наблюдает.

Амулет начинает жадно поглощать Ки умирающего Альдавиана, передавая её мне. Сквозь боль и нарастающий гул ощущаю, как ядро начинает раскаляться. Благодаря поглощаемой энергии мой рост ускоряется. Стремительно преодолеваю одну ступень за другой. Во мне море Ки, но жизненной энергии остаются жалкие капли, да и они стремительно утекают сквозь пальцы.

Похоже, на этом мой Путь подошёл к концу.

Странно. В этот последний миг, когда смерть уже дышит в затылок, я чувствую не страх, а недоумение. Зачем Сакура активировала талисман? Какой смысл в этом океане духовной энергии, если моё тело вот-вот рассыплется прахом?

Звуки исчезают один за другим, и в этой звенящей тишине из глубин памяти всплывают слова Аранга,:

«Достигнув предела, нужно отпустить прежнюю форму. Когда придет время, помни — лотос не страшится огня. Пять лепестков, пять стихий — лишь познавший их единство сможет пройти сквозь очищающее пламя. Не бойся конца, ибо он и есть начало».

Тогда, в Долине Пяти Бессмертных, эти слова казались очередной мудрёной загадкой. Теперь же… Что если конец пути в смертном теле — это не конец, а лишь преддверие чего-то большего?

Страшно… Страшно отпустить то единственное, в чём я был всегда уверен — свою материальную суть. Кем я стану? Что останется от меня прежнего? И главное — достоин ли я подобного дара? Может, это всего лишь предсмертное помешательство, и я хватаюсь за соломинку?

Перед внутренним взором проносится весь мой Путь. Лесные Холмы. Кровь и пот тренировок. Лица друзей и врагов. Демоны и люди. Взлёты и падения. Месть, что вела меня вперёд, пока я не понял — есть нечто большее.