Сосед Василий Андреевич в последнее время сильно пил. Работа у него была связана с какой-то бешеной коммерцией, денег он загребал немерено много, но зато и ритм жизни был рваный – Василий то сутками не появлялся дома, то приходил в час дня уже сильно навеселе и орал на жену и дочь: учил жизни. «Нажрался как скотина, залег и ничего не слышит, – подумал Сергей. – А как проспится – даст нам чертей за то, что дверь изуродовали».

– Вы не подумайте. – Соседка Лена словно угадала его мысли. – Он сегодня не напивался. Нина пришла домой после школы в два. Вася уже дома был. Совсем трезвый. Ну, может, только чуть-чуть приложился. – Лена говорила отрывочными фразами совершенно ровным, монотонным голосом, словно какую-то мысль уже додумала до конца и теперь механически ждет ее подтверждения. – Потом Нина ушла в магазин. Мы с ней договорились там встретиться. Еще на рынок заглянули. Отсутствовали всего час. И вот с трех стоим под дверью. Точнее, сидим. – Лена слабо улыбнулась. – Нам Катя табуретки вынесла. А сейчас уже начало девятого. Даже если бы он напился. Как свинья. За пять с лишним часов обязательно протрезвел бы. Нет. С ним что-то случилось.

«Протрезвел, не протрезвел, тоже мне, специалисты, – хмыкнул про себя Сергей. – Это, положим, зависит от того, сколько и что выпить. По себе знаю. Может, он за час две бутылки водки высосал. Тогда часов восемь будет лежать поленом. Я, когда пил, и не такие номера выкидывал. Две бутылки, да если с минимальным закусом, это гарантия, что проснешься пьяным в лоскуты. И никакого осознания действительности, только одна мысль будет ворочаться, причем не в голове, а в кишках, – где бы еще взять».

Он прислонил ухо к щели.

– Храпа не слышно? Вроде бы какие-то звуки доносятся.

– Это телевизор работает. – Ниночка впервые подала голос. – Когда я выходила, папа его включил. А больше ничего не слышно.

– Ему, наверное, плохо стало. – мертво сказала Лена. – Сердце. Или удар приключился. Он только на вид такой здоровый, а сердце не в порядке.

– Что же ты Лену с Ниной к нам не позвала? – Сергей переключил внимание на жену. – Неизвестно, сколько придется эту дверь терзать. Так и будут на площадке сидеть?

– Это я-то не позвала? – вспыхнула Катя. – Да все время, что Костя здесь возится, я их зазываю. И поужинать предлагала, и чаю попить. Наотрез! Нет, будем здесь стоять, и все. Насилу уговорила присесть, вон табуретки вынесла.

– Ну вот что, девушки. – Сергей принял командный тон. – Все в дом. Мы с Колей продолжим упражнения вместе, а вы нам будете только мешать. Сидеть в квартире. о плохом не думать, пить чай, мало ли какие причины и какие ситуации бывают. Пока дверь не откроем – носа не высовывать. Я почему-то думаю, еще немного, и Вася нам сам дверь откроет, а потом без лишних слов накостыляет за все это уродство. Ну, ничего. Приму огонь на себя. Кстати, а где Костик?

– Дома, где же еще. – ответила Катя. – Как с тренировки пришел, так у телевизора и сидит.

– Костя! – заорал Сергей. – Займи Ниночку. Вырубай свои детективы, поставь какую-нибудь комедию, что ли. Сам не мог догадаться?

В дверях появился двенадцатилетний младший сын Сергея – тонкий высокий мальчик с нежными чертами лица.

– У меня после тренировки все тело болит, – ломающимся голосом пожаловался он. – И соображаю плохо. Пошли, Нина. Будем смотреть «За бортом». Я, например, в двадцатый раз.

– Ух, гостеприимен, сил нет! – мрачно восхитился Сергей. – Может, ты еще вчерашний чай предложишь? С джемом, который утром доел?

Внезапно ему в голову пришла совершенно уже шальная мысль.

– Лена, скажите, пожалуйста, у Василия оружие есть?

– Бог с вами, откуда у него может быть оружие? А почему вы спрашиваете?

– Это хорошо, что нет. Я просто вообразил, что человек может подумать и, не приведи Господь, сделать. Ну выпил немного, ну отдыхает, и вдруг страшные звуки, удары, кто-то дверь ломает, не иначе налет. Берет человек с нетрезвых глаз охотничье ружье и – шарах по двери.

Тут не кто иной, как Нина, продемонстрировала неожиданную трезвость мышления.

– У нас дверь сейфовая, вы же знаете, – тихим голосом сказала девочка. – Ее из ружья не пробьешь. И у папы ни охотничьего, ни какого другого ружья нет. Это мы точно знаем. Даже газового пистолета нет, он бы нам показал. Вот газовые баллончики есть, несколько штук…

– Положим, газовый баллончик тоже не подарок, – пожал плечами Сергей. – Поднесет к щели, прыснет, тут мы с Колей и заплачем горькими слезами. А то и вовсе без глаз останемся.

– Вряд ли, – возразила Лена. – Он, может, и пьяный, но не сумасшедший ведь. Если действительно спит и вдруг проснется, первым делом спросит – кто там?

– А ты ответишь: кто-кто, конь в пальто! – баском подал голос Костик.

Чувство юмора у нынешних двенадцатилетних было совершенно невыносимое.

Наконец на площадке остались только Сергей с Колей. Сергей некоторое время увлеченно колотил молотком по косяку и стене, и вскоре щель стала шириной с палец.

– Хватит,– остановил Сергей сам себя,– а то потом придется не только щель заделывать, но и дверь менять. У нас на это никаких денег не хватит. Вот что, Коля,– обратился он к сыну,– поищи дома какую-нибудь железяку помягче, а я тут похожу, посоображаю...