Дракон хохотнул. Но ничего не сказал. Хотя я помнила, что он умеет это делать и в таком облике.

Город амазонок был совсем маленьким, как оказалось. Когда мы гуляли по нему вчера, я думала, он ощутимо больше. Но нет. Центр, где располагается дворец и кольцом вокруг него дома побогаче. А дальше, как и везде во всех городах, все беднее и беднее. Чем ближе к окраине, тем скромнее. Там же и развалины. Когда-то здесь жило больше народу, здания оставались без хозяев и ветшали. Их поглощали растения.

На земле копошились местные жители, занимаясь своими делами. Периодически нас замечали, провожали взглядами и возвращались к делам. Судя по реакции, все были предупреждены о гостящем тут драконе, потому что никакого ажиотажа или попыток поймать его.

На самой окраине увидели небольшую разрушенную усеченную пирамиду. Но сейчас сохранилась лишь общая форма развалин, но ни одной целой грани.

— Мы можем подлететь ближе? — спросила я вслух, правда, особо не надеясь быть услышанной драконом.

Но непонятным образом Ирден услышал, хотя его голова была далеко впереди, сменил направление, и мы оказались над этими развалинами.

— Чувствуете? — спросила я уже у обоих своих спутников, раз магия действует так, что мои слова долетают и до драконьих ушей.

— Тиво? — встрепенулась Зараза. — Нитиво не тюствую.

— Смерть. Чувствуете, как мощно фонит магией смерти? — прислушалась я к своим ощущениям.

Мне хорошо знакомы эти эманации, ведь я выросла среди некромантов. И пусть я не могла сама ничего из некромантии, но находилась с нею рядом с рождения, выросла в плотном взаимодействии с чарами магов смерти.

— Нитиво не осюсяю, — обиженно протянула горгулья. — Так нетестно! Я зе тозе фейка. Ну посьти!

— Ирден, а ты? — легонько похлопала я ладонью по горячей красной чешуе. — Мы можем спуститься и полазить тут?

— Сейчас, — коротко отозвался он.

Спустя пару минут я соскользнула со скользкого драконьего бока и встала на осыпающуюся мелким гравием бывшую пирамиду. Покрутилась на месте, пытаясь понять, откуда исходит это холодящее кожу и нутро нечто.

— Ягодка, что ты чувствуешь?

— А ты тоже не чувствуешь? Ты же маг, должен. Здесь что-то некромантское. Такое… стылое. Неживое. Как в древних могильниках.

— Ты бывала в древних могильниках?! У меня все больше вопросов к твоим родным, — мрачно сообщил мне Ирден. — Какого дохлого упыря они таскали с собой по захоронениям ребенка, у которого нет дара некроманта?

— Ну-у-у… — не нашлась я, что ответить.

Так получилось. Не могла же я пустить братишек в древние могильники без присмотра. Они хоть и с сильным даром потомственных некромантов, но совсем еще мальчишки были, а я их старшая сестра.

А холод разливался в груди, замедляя сердцебиение. Очень знакомое такое воздействие… Я непроизвольно потерла грудь в области сердца и поморщилась. Мои амулеты и артефакты сдерживали эманации. Но было очень тягостно.

— Уходим, Ирден! Немедленно! Зараза!

Через десять минут я уже была у королевы амазонок. Она приняла меня сразу же, как только мы вернулись, и я попросила о встрече.

Я рассказала, что мы летали, смотрели, знакомились с местностью, и перешла к главному.

— Мы нашли развалины древнего строения. Когда-то оно имело форму пирамиды. Вы знаете, что это было когда-то?

— Храм.

— Но у орков не принято строить храмы. У вас ведь совсем иная религия и совсем другие традиции. Шаманы, камлание, воззвание к духам предков. Бывают жертвоприношения. Сейчас животные и дары природы, раньше человеческие. Но все же без храмов.

— Совершенно верно, — чуть улыбнулась Рогнеда. — Это не наш храм. Когда женщины и дети пришли в это место, тот уже стоял. И уже тогда он был заброшенным и пребывал в некотором разрушении. На крыше имелись статуи горгулий разного размера. Как крошек, вроде вашей питомицы, так и крупных особей. В те годы, по преданиям, они еще имели вполне ясные очертания.

— То есть в этом месте некогда обитал иной народ? Удивительно. Я не знаю никого, кто строил бы места для богов в такой форме. А что горгульи? Хоть одна из них вышла из состояния камня? Проснулись?

— Наши орочьи предки сначала и не знали, что такое возможно. В степях горгульи не водятся. Эта нечисть обитала в горах. Но об этом стало известно много позднее. Не орчанки рассказали. А поначалу все думали, что это обычные статуи. Впрочем, иное не подтверждено и ныне. Ни одна из тех статуй не ожила, по крайней мере сведений об этом не сохранилось ни в летописях, ни в слухах. Ведь даже ваша ручная нечисть назвала вырезанного из камня представителя своего вида «каменюкой».