– Вильгельм, – проговорил он слегка охрипшим голосом, касаясь носом моей шеи и отодвигая ворот майки, – назови меня по имени.

– Пожалуйста, отпустите, – страх смешивался со странным ощущением, похожим на желание. Внизу живота начало сладко тянуть.

– Назови меня по имени, – его губы прошлись по моей шее к ключицам, обжигая кожу, – тогда остановлюсь.

– Прошу, остановитесь, – обессилено прошептала я. – Вильгельм, прошу.

Он отпрянул от меня, освобождая из капкана, и вернулся на диван. Я сорвалась с места и скрылась за дверью своей комнаты, благополучно щёлкнув замком.

Сердце билось в груди так неистово, что казалось, будто оно готово выскочить наружу и взорваться от волнения. Каждое прикосновение оставило на коже жгучий, словно огонь, след, и пламя разгоралось внутри меня, заставляя каждую клеточку моего тела пульсировать.

***

Жар расходился по всему естеству, сворачиваясь в комок внизу живота. Крепкие мужские руки сжимали мои бедра, разводя их в стороны. Мощное тело прижимало меня к комоду, надавливая сверху. Жгучие поцелуи, окутывающие шею, словно пламя, с каждым прикосновением разгоняли пульс до предела.

– Пожалуйста, прошу, – взмолилась я, цепляясь за мужские плечи.

Ласковые пальцы нежно скользили по шёлковистой ткани моей пижамы, аккуратно расстёгивая каждую пуговицу рубашки. Я чувствовала каждое движение, покрываясь волнами мурашек. Соски, вставшие от неожиданного прикосновения, пульсировали на грани чувственного волнения. Разгорячённая кожа ощутила влажное и прохладное дыхание воздуха, освободившись от плена одежды.

Желанные губы скривились в усмешке, когда его пальцы сжали мой сосок. Я шумно втянула воздух, чувствуя, как каждая клеточка моего тела пульсирует.

– О чём ты так сладко молишь? – прошептал на ухо хриплый и томный голос. – Скажи, чего ты хочешь, огонёк?

Его руки продолжали блуждать по моему телу, особое внимание уделяя соскам. Когда он грубо обхватил один из них своими губами, моё сердце застыло в ожидании, а дыхание участилось. С губ сорвался стон.

– Ответь на вопрос, огонёк, – приказал он, взяв меня за подбородок, заставляя вскинуть голову и заглянуть в чёрную пучину его глаз.

Неожиданно мои веки разом открылись, и я ощутила, как холод пота обжигает кожу, а сердце бешено колотится в груди, будто пытаясь выбраться наружу. Мгновенно осознала, что лежу на своей постели, но внутри меня бурлили паника и неведомое беспокойство.

Ну я же не в пубертате для таких снов! Я ощутила, что моя пижама влажная не только от пота. Тянущее чувство между ног отозвалось в душе разочарованием.

Я быстро поднялась с постели и, не раздумывая, направилась в ванную комнату. Там меня ждал холодный душ. Погрузилась в поток прохладной воды, ощущая, как каждая капля приземляется на кожу, успокаивая внутреннюю бурю гормонов. В этот момент я почувствовала, как напряжение покидает моё тело.

Покончив с утренними водными процедурами, я завернулась в халат и прошла к кровати.

Резкий стук в дверь заставил подпрыгнуть на ходу.

– Если проснулась, спускайся: завтрак остывает, – за дверью раздался грозный голос Вильгельма.

Я будто всё ещё спала… Стаи мурашек пробежали по коже, заставляя поёжиться.

– Хорошо, – крикнула я в ответ, хватая с пола одежду.

***

Спускаясь по ступенькам, я молилась о том, чтобы там не было мистера Хаслера. Уж больно не хотелось его видеть. Особенно после такого сна. Стыдоба-то какая!

Дверь в столовую была распахнута, благодаря чему приятный аромат немецких колбасок распространился по всему первому этажу. Живот заурчал, напоминая о том, что нужно поесть.

Вильгельм боком стоял у окна с чашкой ароматного кофе. Он бросил на меня быстрый взгляд, кивнув в знак приветствия. Я не могла посмотреть ему в глаза после такого сна! Лицо вмиг залилось краской, и я смущённо кивнула в ответ. Душа бурлила от смешанных чувств страха и стыда. Вильгельм вызывал у меня непонятное ощущение тревоги и волнующее влечение. Его глаза были как две глубокие бездны, в которых я потерялась.

Фабиан сидел во главе стола и читал утренние новости на планшете. Его брови изредка сходились к переносице, а иногда он улыбался, отмечая что-то интересное. Фабиан отложил устройство в сторону и, обратив на меня внимание, вежливо улыбнулся.

– Доброе утро, – просиял мужчина. – Как спалось?

– Доброе. Ваши утренние слова всегда звучат как сарказм? – я подошла и села на свободное место. Стол был изысканно сервирован, а ароматы свежеиспечённых булочек и обжаренных сосисок ударили в нос.

Мои слова вызвали у мужчины улыбку.

– Стараюсь держать планку только для тебя, – хохотнул Фабиан, отпив из своей кружки, и вернулся к планшету.

Неожиданно Вильгельм заговорил на немецком, обратившись к своему другу. Бизнесмен подошёл к столу и занял место напротив меня, поставив перед собой свою уже пустую чашку. Фабиан закивал, но вдруг нахмурился.