Я не голосую, но в этот раз может и пойду, уж очень приглянулся мне один оратор. Пожилой мужчина так грамотно и рьяно излагал свои мысли, что я прониклась к нему симпатией и внимательно слушала.

Как вдруг дверь в спальню распахнулась и в комнату зашел Майор.

— Кукла, ты уже в койке, оперативно. — сказал он и стал приближаться. Его шатало, вероятно бутылку виски он все же приговорил. Я соскочила с кровати и прижалась к подоконнику. — О, ты на подоконнике хочешь, без проблем. — И эта гора начала приближаться, пока не подошла ко мне почти в плотную.

— Ты пьян, иди спать. Оставь меня в покое, — пыталась я вразумить амбала, но ему было все равно, что я говорю. Он прижал меня к себе. Резко, одним рывком.

Я отбивалась, вертелась и кричала, но все бесполезно, когда такой огромный мужик, может держать тебя даже одной рукой.

— Поломалась и хватит. Прекрати дергаться. — сказал мужик и полез рукой мне под юбку.

Запах перегара ударил в нос и все воспоминания захлестнули меня волной отвращения. То, что я пыталась забыть многие годы, происходит вновь. Меня затрясло. Мандраж, который я не могу контролировать. Ноги будто ватные, я перестала их чувствовать. Чтобы устоять, я обхватила плечи амбала. На тот момент, я уже не понимала, что именно делает мужчина. Чувствовала только его горячие руки на своем теле и противный запах алкоголя. Головокружение, в глазах появились темные точки, а потом и вовсе кромешная тьма.

Глава 2

ОН

— Тома! — где её носит так долго. — Тома!

— Да бегу я бегу, что случилось?

— Девке плохо что-то. В отключке. — Томка ей по щекам бьет, нет реакции.

— Сейчас нашатырь принесу. — Ушла.

На куклу смотрю. Вот же проблемная баба. Я ей потрахаться, а она в обморок. Больная может?

Тарасову конец, что куклу, бракованную подсунул. Надо же, реально в отключке. Легкая такая, даже не сразу понял, что отрубилась, у меня гантели тяжелее.

Не ест что ли совсем? Бледная, не хорошо. Кони бы не двинула, мне трупак в доме ни к чему. Да и девка приглянулась. На другой исход я рассчитывал сегодня.

Лицо красивое. Губки пухлые. Ресницы такие длинные. Точно кукла. Волосы растрёпаны. Кудряшки на подушке лежат. За руку взял. Холодная.

Где Томку носит? В комнату тут же забегает.

— Че так долго Том? Смотри она бледная какая. Паникую.

— Отойдет, отойдет. — Тома ей нашатырь под нос сунула. По щекам хлопает. Девка вроде в себя приходит.

— Дай сюда, — отобрал ватку. Вот же вонючая жижа. — Все иди, дальше сам.

Кукла глазами захлопала, щеки порозовели. Глаза забегали. На меня уставилась.

Опять трястись начала. Молчит. Глаза злющие стали. Кажется, набросится в любую секунду. Одеяло натягивает на себя. Садится. В кровать вжимается, страшно ей.

ОНА

— Пожалуйста не трогай меня, — молю я о пощаде, а у самой глаза слезами наполнились, от собственной беспомощности. Смотрю на амбала и не понимаю его реакцию. На меня смотрит, серьезный.

— Ты че в обморок грохнулась. Больная?

— Нет, просто ты ко мне приставать начал, и я вспомнила… — дальше говорить не могла, в горле пересохло. — Есть попить?

Амбал встал с кровати. Открыл дверцу стола, а там холодильник, как в отелях. Достал бутылку с водой и протянул мне. Я дрожащими руками схватила бутылку, не смогла открутить крышку, сил не было, руки тряслись.

Мужик выхватил бутылку, легким движением повернул крышку и протянул мне. Я жадно принялась глотать холодную воду.

— Так че с тобой? — говорил он спокойно.

— Все нормально.

— Нормально, это когда ты подчиняешься мне. Я пришел, трахаться хочу, ты соглашаешься.

— Вот это как раз ненормально. Я тебя знать не знаю, ты меня насильно сюда привез. И от тебя перегаром несет. — Отстраняюсь. Его выражения режут слух. Я, конечно не тепличный цветочек, но к такой грубости не привыкла.

— Так ты из-за этого что ли? Я ща жвачку зажую и норм будет?

— Нет. Я запах этот не переношу. Ко мне как-то мамин сожитель пристал. Я со школы пришла, а мама спала пьянющая. Этот козел лапать стал, он на меня давно странно поглядывал. А тут зажал на кухне… — я сделала глоток воды. И зачем я рассказываю ему об этом. Я никому еще не говорила о том случае, а тут незнакомцу душу выворачиваю.

— И че? Трахнул?

— Ага! Ещё чего. Сковородкой ему по бошке зарядила, вещи собрала и ушла из дома. Больше не возвращалась.

— Со школы?

— Ага. Лет шестнадцать было.

— Мудак конченный. — Фыркнул мужчина и скривился от отвращения.

— С этим согласна. А ты накинулся, пьяный, силой…

— И че у тебя первый раз такая херня? По трезвоку в обморок не падаешь?

— В смысле по трезвоку?

— Не тупи. Не отошла ещё что ли? Ну, когда по трезвоку шпилишся, в обморок не падаешь? Я на будущее просто уточняю.