— Бухой?

— Ага.

— Все, спускаюсь.

Ванька — хороший мужик. Но пьет. Жена ушла, ребенка забрала, а он ещё сильнее бухать начал. Но руки у него золотые. Хоть что починит. Да и сам здоровый мужик, сильный, почти как Богдан, думаю вдвоем дотащим.

К дому подъехала. Ванька у подъезда стоит. На улице никого. Из машины вылезаю. Дверь открываю.

— Давай хватай его, ко мне понесем.

— Здоровый какой. Дашка он в крови весь.

— Знаю я. Несчастный случай.

— Понесли.

Ванька вопросы не задает. До лифта еле дотащили. Богдан в себя приходит. На меня смотрит, глаза стеклянные.

— Это я, Даша. Все хорошо.

Успеваю сказать, и он опять отключается, рубашка уже насквозь кровью пропитана. До квартиры метров десять, тащим. Дверь открываю, внутрь затаскиваем.

— Держишь?

— Держу.

Диван пеленками застилаю, у меня тут больничного барахла полно.

— Клади его на спину. На ключи. Машину отгони, дома через два припаркуй. Там пакеты в тачке, тащи все сюда.

— Понял.

Аптечку достаю. Все, что нужно есть. Почти. Антибиотики надо, капельницу. Бумажку хватаю, пишу, что купить нужно. Руки трясутся. Богдан снова стонет. Времени нет, нужно помочь ему. Деньги из заначки достаю, тридцать тысяч, хватит. На стол кладу.

Волосы убираю, руки мою. Ножницами пиджак его кромсаю, рубашку. По пояс раздела. Рана небольшая, кровь хлещет. Перчатки надела, антисептик. Бинтом зажимаю, пока инструменты готовлю. Ванька вернулся.

— Деньги возьми на столе. И в аптеку сгоняй. Купи все по списку. Сдачу себе оставь. Если мало ещё дам, нет налички больше.

— Щас сгоняю.

Ваня ушел. Я шприц набрала и обезболивающее вкололо. Седатик. Капельница ой как нужна. Пока с пулей возилась Ванька вернулся. Пулю вытащила. Крови много потерял, от этого и без наркоза в отключке. Капельницу поставила, Ваньку держать заставила. А он спокоен, вопросы не задает. Смотрит и молчит.

— Возьми вешалку, на неё повесь пакет. И иди. Дальше сама справлюсь.

Ванька ушел. Хороший он.

Рану обработала, зашила, перевязала. Помнят ещё руки свою работу. Собрала все бинты, выбросила, порядок навела. Укрыла Богдана, отдых ему нужен.

Зазвонил телефон. Не мой. Богдана. Трубку беру, Антон.

— Алло?

— Майор где? — Разъярен.

— У меня дома.

— Какого хрена не в больничке?

— Я пулю вынула, зашила. Спит он, все хорошо будет, а в больнице менты.

— Точно нормально он?

— Точно.

— Ты врачиха что ли?

— Медсестра.

— Ладно. Очухается пусть наберет.

— Хорошо.

До вечера Богдан крепко спал. Две порции седативного этому поспособствовали. Я приготовила суп, пожарила котлет, салатика настрогала. От стресса есть хотелось смертельно. Доходило почти шесть, когда послышался шорох. Я подошла к мужчине.

— Доброе утро, — сказала я, наклонившись над Богданом.

— Доброе, — глаза бегали. Пытался понять где он. На меня смотрит, никакой реакции.

— Где я?

— У меня в гостях.

— Подстрелили?

— Ага. Стрелок фиговый оказался. Пуля через что-то сначала пролетела, а потом в тебя. Так бы на вылет было. А эта между ребрами застряла, быстро поправишься. Пулю я вытащила. Прокапала тебя уже. Теперь недельку уколы проставишь и всё, как новенький.

— Ты че врачиха?

— Медсестра.

— Удачное совпадение.

Встать пытается. Морщится. Больно. Виду не подает. Ну, конечно. Что такое пуля для Майора, пустяк.

— Не спеши. Ты крови много потерял, — отмахнулся.

— Пацаны мои где?

— Не знаю. Антон звонил, сказал очнешься, перезвонить ему.

— Телефон где?

— Держи, я тебе суп пока налью.

Пока Богдан говорил по телефону, я налила ему бульон и поставила на столик около дивана. Он пристально посмотрел на тарелку, потом на меня.

— Адрес тут какой?

— Леонова 128 а, квартира 204

— Слышал? Жду.

Я подошла к Богдану и потрогала его лоб. Температуры не было. Хороший знак, заражение нам ни к чему.

— Все норм?

— Ну да. Сидишь, разговариваешь. Значит нормально. Ешь давай.

— А нормальной хавки нет? Я че воду хлебать должен?

— Начни есть. Если не вырвет и все усвоит организм, дам, как ты выразился, нормальную еду, — ехидно улыбнулась я.

— Мстить решила?

— Мстить?

— Ну да. Я тебя хоть нормальной жрачкой кормил, не водой.