Шрифт:
Таня медленно кивнула, перебирая в голове свежие идеи. Все они звучали классно и привлекательно, даже немного захватывающе, но было много «но». Реальность была такова, что друзья были ограничены в финансах, и малейшая ошибка могла стоить им всего. Таня нервно потёрла пальцы, пытаясь прогнать мысли о том, как быстро деньги могут закончиться, если они начнут всё это реализовывать, не подготовившись как следует.
– Давайте будем честными, – сказал Паша. Он вдруг встал и начал прохаживаться по комнате. – Дело ж не только в уникальности. Мы должны быть уверены, что сможем вытянуть это финансово. Аренда, ремонт, закупки – это всё огромные траты. Я сомневаюсь, что нам хватит средств.
– Я как раз и думала об этом, – Таня нахмурилась. – Может, нам придётся брать кредит, но надо быть уверенными, что сумеем его отбить. Уникальность – это, конечно, супер, но главное – проходимость. Нужно открыть салон в районе, где много жилых домов, рядом с супермаркетами и школами. Львиная доля клиентов должна быть из простых людей, иначе не выжить.
Ксюша поддержала подругу, одобряюще кивая:
– Согласна, помещение в хорошем проходимом месте – самое главное. Всё остальное можно будет реализовать постепенно.
Друзья горячо обсуждали бизнес-план, пытались найти баланс между идеями и реальностью. В какой-то момент их голоса стали тише, а споры – менее резкими. Ночь медленно подкрадывалась, окутывая город темнотой, и усталость от долгих разговоров уже повисла в воздухе, подталкивая всех к молчаливому отдыху.
– Ладно, ребята, – сказала Таня, с тяжёлым вздохом откинувшись на спинку дивана. – Уже поздно. Мы и так много обсудили. Давайте остановимся на сегодня. Я уже ничего не соображаю.
– Согласен, – кивнул Паша и посмотрел на часы. – Я завтра на работе ещё что-нибудь наприкидываю.
– Ксю, – Таня повернулась к подруге, – оставайся у меня. Уже поздно.
Ксюша бросила взгляд на окно, за которым сгущалась осенняя тьма. Прохладный ветер хлестал по ветвям деревьев, сбрасывая поржавевшую листву.
– Да, пожалуй, останусь, – сказала Ксюша, зевнув и потянувшись. – Всё равно завтра рано на работу. Вместе и поедем.
– А что если и я останусь? – Паша посмотрел на девушек с лёгкой улыбкой.
– Хорошо, оставайся, – ответила Таня, взглянув на него с прищуром. – Но спать будешь на раскладушке.
Паша ухмыльнулся и начал помогать Тане раздвигать диван для Ксюши. Себе он разложил старую, скрипучую раскладушку, которую Таня вытащила из-за шкафа. Эта раскладушка прошла с ней через годы студенчества, перекочёвывая с одной съёмной квартиры на другую. Девушка купила её ещё на первом курсе, когда пришлось снимать пустую квартиру, где не было даже стула. Раскладушка стала её первым приобретением и с тех пор пережила с Таней несколько переездов, хотя давно уже просилась на свалку, с ободранным тканевым матрасом и уползающей ножкой.
Когда все наконец улеглись и девчонки тихонько зашептались под одеялами, Паша только тогда начал осторожно раздеваться, стянул футболку и аккуратно сложил её на стул. Он всегда считал себя красавчиком – у него было стройное, рельефное тело, кудрявые волосы, падающие на лоб, чётко очерченные скулы. Но в реальности его мнение о собственной внешности редко находило отклик среди девушек. Он знал это, но всё равно юркнул под одеяло с лёгкой самоуверенной улыбкой.
Паша лежал на раскладушке, которая скрипела под его весом при каждом движении. Комната была погружена в мягкий полумрак, лишь лунный свет, просачиваясь сквозь неплотно задёрнутые шторы, отражался от глянцевого журнального столика и подсвечивал грани разбросанных на нём бумаг. Таня и Ксюша уснули. Паша слышал их спокойное, размеренное дыхание, но сам никак не мог погрузиться в сон. Он ворочался, перекатываясь с одного бока на другой, укрываясь одеялом и снова сбрасывая его, но мысли не отпускали его. Сначала они были о бизнесе, о том, что друзья только что обсуждали. Как быть, если не хватит денег на открытие салона? Что если их идея обернётся провалом? В голове мелькали цифры, проценты по, возможно, необходимому кредиту, парень старался подсчитать, сколько средств потребуется на зарплаты мастерам, на различные непредвиденные траты. Паша переживал, что может подвести Татьяну и Ксению, что совместные усилия ребят окажутся напрасными, а может, проект и вовсе затянет их в безвылазную кредитную кабалу. Эти девушки доверились ему, и он не хотел подводить их. Паша тяжело вздохнул, чувствуя, как напряжение в плечах только нарастает. Он посмотрел на потолок, пытаясь отвлечься, но сразу же появились другие мысли. Вспоминались последние месяцы – парень начал замечать, что его стало тянуть к Тане и Ксюше не просто как к друзьям. Это было странное чувство, двоякое. Его влекло к ним обеим, и Паша не знал, кого из них он хочет видеть рядом с собой больше. Девушки были такими разными: Таня – решительная, упрямая и часто саркастичная, но слишком тревожная, а Ксюша – добрая, весёлая, с лёгким отношением к жизни, но при этом серьёзная, когда дело касается родных и друзей.
«Почему они не видят меня так, как я их?» – подумал Паша, снова перекатившись на другой бок и чувствуя раздражение от того, что никак не может отвлечься от этих мыслей. Девушки воспринимали его только как друга, доверяли ему, но не более. Иногда Паше казалось, что он застрял в этой роли навсегда, без шансов выйти за её пределы. Ему хотелось что-то изменить, но он боялся испортить дружбу. Конечно, если он хочет, чтобы девушки разглядели в нём не просто друга, а парня, нужно совершенно иначе проявлять своё внимание к ним. Паша это понимал. Нужно не только поддерживать в отношениях дружескую теплоту и заботу, но и добавлять лёгкую загадку, немного флирта. Дружеское общение – это лишь половина пути, но для того, чтобы девушки видели в нём нечто большее, нужно смелее показывать своё мужское обаяние, проявлять интерес иначе, глубже. Порой Пашу захлёстывали мысли, что, возможно, лучше продолжать оставаться одному. Быть свободным от обязательств, не обременённым сложностями, которые неизбежно приходят с отношениями. Он размышлял о том, как легко жить без того напряжения, которое иногда приносит близость, без риска быть раненым или разочарованным. В такие моменты одиночество представлялось ему не пустотой, а спокойной гаванью, где можно не бояться открываться, не ждать ответа на чувства, не переживать за чужие эмоции. Просто быть наедине с собой, с собственными мыслями, без лишнего хаоса и неопределённости. Где-то глубоко внутри, на самом дне души, Паша прятал свой страх заводить серьёзные отношения. Страх был закопан так далеко, что порой казалось, будто его вовсе нет, но он всегда находил способ напомнить о себе. Этот страх, словно тихая стена, заставлял Пашу держаться на расстоянии, не подпускать никого слишком близко, скрывая свои истинные чувства за маской дружелюбия и спокойствия.
Внезапно Паша почувствовал, как волнение из-за бизнеса и нереализованных чувств словно сплелось в один большой клубок, который не давал ему покоя. Он знал, что такие ночи для него не редкость – когда бессонница мучает, а в голове крутятся тысячи мыслей. У него была своя тактика в подобных случаях. Дома Паша почти всегда погружался в сон под размеренные, успокаивающие голоса дикторов, которые читали знакомые книги. Эти порой монотонные голоса создавали ощущение покоя, убаюкивая, словно мягкая мелодия, и позволяя медленно отключиться от суеты дня, провалившись в сон.