— Нет.

— Сутки спустя вас снова видели с Айви Норрис. На этот раз вы терроризировали ее на поминках, устроенных частными лицами.

— Это была типичная вечеринка после закрытия заведения, сэр, и Айви находилась в общественном месте. Я ее не терроризировала.

— Вам известно, что хозяин «Короны» подал официальную жалобу на неправомочные действия полиции?

— Вот как? Несмотря на то, что он является полицейским осведомителем? Или именно потому, что является полицейским осведомителем?

— На вашем месте я вел бы себя поскромнее, старший инспектор Фостер, — ледяным тоном произнес Оукли. — Против вас слишком много фактов. Ваш номер телефона обнаружили на месте происшествия, у убитой Айви Норрис. Также мы нашли при ней сто фунтов наличными. А на этой фотографии вы даете ей деньги…

— Я дала ей свой телефон и попросила позвонить, если у нее появится какая-то информация.

— У нас есть расшифровка сообщения, которое она оставила вам на автоответчике. Цитирую: «Если дашь мне денег, я расскажу то, что ты хочешь знать. Мне нужна сотня».

— Стоп. Так вы уже залезли в мою личную почту на мобильном телефоне? Выходит, я, что ли, убила Айви Норрис?

Эрика посмотрела на Марша. У того хватило приличия отвести взгляд.

— Нет, вас не подозревают в убийстве Айви Норрис, старший инспектор Фостер. Но все эти факты говорят о том, что мы имеем дело с очень проблемным, неуправляемым сотрудником, — сказал Оукли.

— Сэр, не секрет, что у каждого из нас свои стукачи. Осведомители, которых мы приглашаем выпить и поговорить в неформальной обстановке, покупаем у них информацию за небольшое вознаграждение. Но Айви Норрис сто фунтов я не давала.

— Старший инспектор Фостер, позвольте напомнить, что получение информации за деньги не является официальной политикой правоохранительных органов, — наконец подал голос Марш. Эрика только рассмеялась в ответ.

Марш повысил голос на октаву.

— Вы также открыто проигнорировали мое распоряжение относительно официального обращения. Вмешались, выступив с неодобренным неподготовленным текстом заявления. Использовали пресс-конференцию как трибуну для изложения своих безумных идей. Еще неизвестно, какой вред вы нанесли…

— Безумных идей? Сэр, я ищу человека, которого видели с Андреа Дуглас-Браун буквально за несколько часов до убийства. Свидетелями их встречи были официантка и Айви Норрис.

— Ну да, несуществующая официантка и ненадежный свидетель, который теперь мертв, — заметил помощник комиссара Оукли, оставаясь раздражающе спокойным. — Ваша задача — дискредитировать лорда Дуглас-Брауна?

— Нет!

— Его деятельность в связи с оборонными подрядами вызывает вопросы; в той или иной степени она повлияла на развитие всех структур полицейских и вооруженных сил.

— Сэр, у меня только одна задача — поймать убийцу Андреа Дуглас-Браун и Айви Норрис. Или я первая вам говорю, что они обе погибли при весьма схожих обстоятельствах?

— То есть теперь вы считаете, что эти два убийства как-то связаны? — уточнил помощник комиссара.

— Я только хочу добавить, сэр, что следствие разрабатывает не эту версию, — смалодушничал Марш.

Эрика помолчала. Потом:

— Да, я считаю, что эти убийства связаны. И считаю, что в интересах следствия необходимо разрабатывать мою версию, если мы хотим поймать убийцу.

— Я повторяю, следствие разрабатывает не эту версию, — сказал Марш.

— И какую же версию мы разрабатываем? — спросила Эрика, остановив на Марше пристальный взгляд. — У человека, которого старший инспектор Спаркс определил в главные подозреваемые, через три часа появилось алиби!

— У вас не возникло бы такого вопроса, если бы вы, старший инспектор Фостер, потрудились сегодня быть здесь на совещании в восемь часов утра, — ответил Марш.

— У меня в квартире отключили электричество, а телефон мой был не заряжен. Поэтому я не имела доступа ни к сообщениям, ни к уведомлениям. Из моего личного дела вам известно, что ничего подобного я прежде себе не позволяла.

Молчание.

— Как ваше самочувствие? Как здоровье, старший инспектор Фостер? — поинтересовался помощник комиссара Оукли.

— Прекрасно. Какое это имеет отношение к делу? — спросила Эрика.

— То, что вы пережили за последние месяцы, любого могло бы свести с ума. В Рочдейле во главе группы из двенадцати человек вы проводили рейд по захвату нарколаборатории; только семеро вернулись…

— Я в курсе, — перебила Оукли Эрика.

— Вы проводили рейд, не имея достаточной информации… — продолжал тот. — Но вы настойчиво гнули свою линию, так же, как сейчас. Неужели непонятно, что это может быть расценено как импульсивное поведение с вашей стороны?