Варя и детектив Мерси подошли к Джозефу, который уже полностью пришел в сознание.

— Джозеф Касл-Мидс, вы арестованы за убийство Эммы Ньюман, Кейши Смит, Лайлы Джеррард, Абигейл Кларк и констебля Роба Мортона…

— Выключите камеру! — завопил Джозеф выпучив глаза, когда детектив Мерси защелкнул наручники у него за спиной.

— Вы также обвиняетесь в похищении Кейт и Джейка Маршаллов и в содействии осужденному преступнику. Вы имеете право хранить молчание, но вы не сможете в суде ссылаться на то, о чем умолчите во время допроса. Все, что вы скажете, может быть использовано против вас, — закончила Варя.

— Выключите камеру! — Джозеф уже рыдал. — Все должно было быть совсем не так!

Джон Мерси и двое полицейских вывели его со склада, а Питер к тому времени уже затих и теперь безучастно смотрел перед собой. Над ним кружили врачи скорой помощи. Наложив ему на шею повязку, они установили катетер в руку, на которой уже запеклась кровь, и начали грузить его на носилки.

Тристан подошел к установленной на треногу камере, к нему присоединилась Варя. Они окинули взглядом копию спальни Кейт.

— Боже мой, я никогда не видела ничего подобного, — сказала Варя. — Выглядит точно как на фотографиях с места преступления в 93-м. — Тристану захотелось взглянуть, что осталось на записи, и он потянулся к камере. — Нет, не трогай, — сказала Варя. — Сюда криминалистов надо.

— Извините, ошибки новичка, — сказал Тристан, убирая руку.

Варя улыбнулась.

— Отличная работа. Мы бы не нашли их без твоей помощи.

Тристан почувствовал, как его переполняет гордость, и вместе с тем испытал огромное облегчение. Он поспешил уйти со склада и направился на парковку.

Кейт с Джейком стояли на парковке у склада, кутаясь в плед. Их уже осмотрели медики, и, хотя они и были в шоке, их здоровью ничего не угрожало. Кейт почувствовала, как трясется Джейк, и поплотнее закутала его.

Они наблюдали, как мимо них провели и загрузили на заднее сиденье полицейской машины закованного в наручники Джозефа Касл-Мидса. Он орал и выкрикивал ругательства, не заметив ни Кейт, ни Джейка. Сразу за ним появились врачи скорой помощи с каталкой, на которой на левом боку лежал Питер Конуэй. Огромная повязка у него на шее закрывала почти всю правую часть его лица. Когда его везли мимо Кейт и Джейка, он закричал:

— Погодите! Стойте!

Каталка остановилась. Питер одним глазом посмотрел на них и вытянул вперед свободную руку, к которой был присоединен катетер.

— Джейк, ты должен прийти навестить меня. Я твой отец, мы — одна кровь, — произнес он слабым голосом, угрожающе сверкнув единственным открытым глазом.

Кейт замерла и посмотрела на Джейка, который уставился на Питера так, словно видит его в первый раз.

— Отец? — сказал он.

— Да, я твой папа. — Питер улыбнулся. Они посмотрели друг на друга, точно признавая свое родство.

— Нам нужно доставить вас в больницу, — сказал один из медиков.

— Я люблю тебя, сынок, — сказал Питер перед тем, как его погрузили в машину скорой помощи.

Только когда двери скорой закрылись и она начала отъезжать от них, Кейт снова начала дышать. Она перевела взгляд на Джейка.

— Прости меня. Ты в порядке?

— Да, все нормально, — сказал Джейк, глядя на нее. — Я больше никогда не хочу его видеть.

Кейт поцеловала его в макушку и прижала к себе. Ее не успокоили его слова. Пусть это была их первая и весьма краткая встреча, через несколько лет она уже ничего не сможет сделать, если Джейк захочет увидеться с отцом.

В ста двадцати километрах от склада CM Logistic Энид Конуэй сидела на деревянной лавочке на одном из маленьких причалов, спрятавшихся в тени Портсмутский бухты, и ждала. Она не сразу отыскала это место, расположенное в конце узкой гравийной дорожки, рядом с грязным, заросшим камышом берегом.

В ногах у нее стоял маленький дорожный чемодан. Ей приходилось сидеть прямо, иначе пояс с четвертью миллиона евро и документами начинал больно впиваться ей в живот. На ногах у нее были сандалии на пробковой подошве. Не самая практичная обувь, но они просто не влезали в чемодан. Рядом с ней на лавочке лежала маленькая шляпка. В Испании будет жарко, даже в октябре, и шляпка, сделанная из светлой соломы, должна была идеально сочетаться с ее будущим цветом волос.

Энид поежилась — она оделась для куда более теплой погоды, и холод уже начал забираться под тонкий кардиган. Ей было велено ждать местного моряка Карлоса с седой бородой, который приплывет на небольшой рыбацкой лодке около половины третьего ночи, но сколько Энид ни вглядывалась в темноту, различить ничего, кроме огромного, изрыгавшего дым танкера, не могла.

Она встала и походила немного туда-сюда, осыпая проклятиями пояс, который врезался ей в кожу. Они опаздывали уже на час, подумала она, глядя на часы. Ее предупредили, что может возникнуть задержка, но она уже начала нервничать и, несмотря на холод, пот заструился у нее по спине.