Шрифт:
— Посмотри на меня, — я держал девчонку за скулы, заставляя смотреть в свои глаза и видя, что ее зрачки были неестественно большими.
Горе-женишок явно успел что-то сделать, чтобы привести Лизу в такое состояние.
Что-то вколол?
Нахмурившись, я отпустил ее лицо, принявшись задирать тонкую ткань ее платья на руках, чтобы рассмотреть вены. Но они были чистыми.
Значит, подмешал что-то в питье. Алкоголь плюс даже самый простой наркотик давали не самый хороший эффект, в разы усиливая действие и того и другого. А судя по тому, что от Лизы не пахло спиртным, выпила она совсем немного.
Я опустился на корточки, думая заодно проверить вены под коленом, когда она неожиданно застонала. Но явно не от боли.
И этот звук разнесся по моему телу сначала ознобом, а затем такой волной жара, что я судорожно выдохнул.
— Давай сделаем это, любимый, — прошептала девчонка, на удивление прытко садясь на свой упругий зад и ловко обвивая мою шею руками, чтобы притянуть к себе. — Не будем ждать до свадьбы!
Глава 8
Я смотрел в ее глаза и ждал, когда девчонка поймет, что перед ней не жених.
Что она ощутит это где-то внутри себя под этим наркотическим угаром, в котором она была не похожа сама на себя.
Ждал, а сам понимал, что мне приятны ее прикосновения.
Более того, я хотел их так долго и отчаянно, что в какой-то момент задержал дыхание, чтобы не дать себе сорваться.
Я был голоден.
До нее.
Каким голодным может быть только истинный волк.
И сколько бы я не трахался с Дэми за последнее время, видя перед собой эти голубые глазища, а легче не становилось. И сейчас не было.
И черт побери, не будет, потому что долгие, обжигающие ядом желания секунды тикали, а Лиза не приходила в себя.
— Полегче, принцесса, — я попытался убрать ее руки со своей шеи, но словно назло девчонка прильнула теперь всем телом, раздвигая ноги и прижимаясь к моему торсу.
Она пользовалась тем, что я встал на колени, чтобы поднять ее.
И теперь не торопился унести домой. К ней домой.
До этого момента я считал себя выдержанным и холодным человеком.
Способным мыслить исключительно мозгами, без участия в этом деле члена.
Но Лиза делала всё, чтобы испытать меня на прочность и доказать, что я был не прав.
— Ты вкусно пахнешь, — прошептала она, касаясь губами моей шеи, а затем провела кончиком носа, глубоко и шумно втягивая в себя запах моего чертовски напряженного тела. — М-м-м. Новый аромат? Мне нравится.
Я облизнул губы, смачно выругавшись себе под нос, потому что мысли о том, что эта ночь может мне надолго запомниться, стали слишком прилипчивыми и желанными.
Это было подло и низко — вот так воспользоваться положением девушки и тем, что она просто не осознавала, что творит.
Я не был насильником…но, черт побери, какой-то противный голос внутри тонко и мерзко шептал, что раз девушка не против, то это и не насилие.
И я вгрызался в здравый смысл изо всех сил, не позволяя себе шелохнуться и надеясь только на то, что она вот-вот поймет, что рядом с ней чужой человек, которого она не замечала так долго и упорно.
Вот только мои надежды таяли на глазах и с шипением растворялись в гребаном желании!
Особенно когда Лиза сама подалась вперед, целуя меня.
Смело, открыто. Обхватывая ногами за торс и прижимаясь так тесно, как только могла.
Сразу же скользнула языком по моим губам, опьяняя своим вкусом, что я познал впервые.
И он ошеломил меня.
Пленил настолько, что я не смог даже подготовиться.
Когда тебя тянет к человеку против всех законов логики, то сложно устоять.
Но когда ты познаешь его вкус, аромат и тепло, то становишься просто одержимым!
Становишься неуправляемым зверем, который будет рыскать без воды и еды в поисках своей желанной добычи столько, сколько будет нужно.
На чистом адреналине.
На воле, которая подпитывается желанием.
На безумстве, которое сметет всё с твоего пути, оставляя только одну цель.
Ее!
Таким сделала меня Лиза тем своим прикосновением.
Голодным. Хищным. Одержимым. Горящим глубоко внутри.
Нетерпеливым под слоем холода и льда, которыми я обрастал долгими жестокими годами.
Я не посмел прикоснуться к ней, сжимая кулаки, даже когда Лиза коснулась своим языком моего, не представляя, что каждой секундой своей близости идет к пропасти, в которой буду только я. И она.