— Да, конечно. Ты мне что-нибудь расскажешь? Нашла его? Или нет?

— Нашла, но…

Ох, меня опять стошнило, но теперь хотя бы в раковину.

— Ладно. Нам теперь спешить некуда. Умывайся пока. Я рядом. Чаю поставлю. При сотрясении мозга, да и при отравлении тоже хорошо помогает крепкий черный чай.

Отвечать мне некогда. Я умываюсь, стараюсь хоть немного привести себя в порядок. Оставаясь в рамках приличий. Хотя какие тут, к черту, приличия? Я пытаюсь снять блузку через голову, но руки меня еще плохо слушаются, и в итоге я застываю — спеленутая, полуголая, в нелепой позе. От бессилия и полного идиотизма ситуации я начинаю тихо скулить. Олег как-то неопределенно крякает, помогает мне распутаться, краснеет и стремительно выходит.

Минуту спустя он вновь появляется, честно стараясь не смотреть на меня. Протягивает большое банное полотенце и Викину блузку — розовенькую, с оборками. Она мне велика, и не на один размер, но я благодарю его, вытираюсь и пытаюсь застегнуть дюжину фигурных пуговичек. Пальцы предательски дрожат и никак не попадают куда надо. Меня обволакивает облако чужих духов. Боже, она что, целый флакон на себя вылила? Не все пуговички удалось застегнуть, ну да ладно. Оправляю это нечто, быстренько прополаскиваю свою блузку и иду в ванную, вроде бы там должны быть веревки. А мир продолжает качаться и кружиться. Беспомощно вскрикиваю и хватаюсь рукой за воздух.

Олег тут же подскакивает, молча забирает блузку и сам идет в ванную. Ну и хорошо. Тогда я просто посижу.

— Чай будешь? — спрашивает он, возвращаясь. И я с удивлением понимаю, что снова хочу есть.

— Буду.

* * *

Дверной звонок прозвучал так резко и неожиданно, что они оба вздрогнули.

— Не вставай, сиди пока, я открою, — Стручок направился к двери.

— Ладно.

— А вот и я. Ну, как вы тут? Получилось что-нибудь? А где Зоя? А ты чего такой бледный? — Вика сыпала вопросами без остановки. Она волновалась и при этом, как обычно, делалась болтливой. — А мне открытый урок зачли! А Маринке не зачли, сказали еще готовиться. А Евгения Владимировна… Ой, а ты чего в моей блузке сидишь? И тоже бледная такая? У вас что-то… Он к тебе приставал? Обидел тебя, Зой?

— Я… Нет-нет, все хорошо, он молодец. Все нормально у нас. Я просто…

Вика еще раз внимательно их оглядела:

— Он тебя раздел, что ли? Ничего не понимаю.

— Нет, все наоборот. Я испачкала свою блузку, и он мне принес эту.

— Вон оно что. Эх мужики-мужики! Олег, а ты не мог взять мою не самую парадную?

— Да я…

— Вика, не волнуйся, я постираю, выглажу и тебе отдам. Я просто…

— Да ладно тебе, Зой, я и сама постираю! Ты что! Рассказывай лучше. Получилось?

— Нет.

— Да, — ответы Стручка и Зои прозвучали одновременно.

— В смысле? — теперь синхронно поинтересовались Вика и Стручок.

Зоя невольно усмехнулась и вдруг горько всхлипнула — и сама не ожидала. Вот ведь парадокс: усталая, грязная, униженная дурацкой ситуацией, она вдруг почувствовала себя почти счастливой! Неужели ее застарелый враг, с которым она почти уже смирилась, отступил? Может, теперь нормальная жизнь восстановится? Ей очень хотелось бы в это верить, но пока она боялась обмануться. Надо будет все тщательно проверить. Она постаралась взять себя в руки и смахнула слезы.

— Ей плохо было, — пояснил Стручок размеренно, как преподаватель. — Слишком тяжело прошло погружение. До сих пор никак не может в себя прийти. Вот, чаем отпаиваю.

— Ой, а я как раз пирожков купила, будете? У нас в буфете вкусные делают. Сейчас принесу. Поедим, и ты все расскажешь. Он хоть там? Живой?

Она замерла на пороге кухни, ожидая ответа. Зоя кивнула:

— Да, я нашла его. Он живой.

— Фух, — с облегчением выдохнул Стручок.

— Но он не вернется.

— Как?

— Почему? — Стручок и Вика снова соревновались в синхронности.

— Он так решил. Сам. И я не смогла его переубедить. Простите. Не получилось.

— И что теперь? — голос Вики дрогнул.

— Я не знаю. На обратном пути на меня напал Темный Кружень.

— Кто?!

— Не знаю. Какое-то существо? Вещество? Явление? Пару раз укусил меня. Я уж думала, сожрет меня или я там с ума сойду. А сегодня еще все так медленно было.

— Кстати, да, я тоже заметил, правда, не сразу. Получается, скорость перемещения сама может падать, без моего участия. Я как увидел, сразу добавил, а ей хоть бы хны — ты застряла там и висишь где-то посередине. Но смотрю — головой мотаешь. Там один разъем перекосило. Мне показалось, сейчас выскочит, я его чуть покрепче вставил, но тебя не касался!

Он с опаской взглянул на нее, но Зоя лишь слабо улыбнулась в ответ.

— Потом еще скорости добавил, и тогда все вроде поехало. А затем, когда ты уже приближалась к точке выхода, убавил.

— А после входа в душу — забыл?

— Точно! Совсем забыл, прости… Ты такая бледная лежала, пот струится по лицу, дышишь тяжело. У меня билась только одна мысль — поскорее тебя вернуть.

— Спасибо тебе, Олег. Только прошу: не забывай больше, так можно с ума сойти. Это как на гоночной машине по людным улицам гонять, для этого нужны нервы гонщика. Или пилота.