— А потом тебя выкинули в реальность, где червяк хотел тебе подарить смертельный поцелуй, — пояснил я.

— Червяколюб, — усмехнулся Прохоров.

— Даже не пытайся. Рядовой Свинина — это твоё звание на века, — покачал я головой. — Такое «червяколюбом» не перебить.

Артём нахмурился и сделал вид, что смотрит по сторонам в поисках возможных угроз.

— Давай, ковыряйся в потрохах, умник. А я пока на стрёме постою, — буркнул он, пытаясь сохранить собственное достоинство.

Леший впал в задумчивость. Понимаю. Не каждый день ты оказываешься на волосок от смерти, тем более в таком возрасте. Подобный опыт заставляет многое переосмыслить. В детстве кажется, что ты будешь жить вечно. Что любая опасность — это лишь фоновый шум на пути бесконечных приключений. И даже если рядом кто-то умирает, то умирает ведь кто-то другой, а не ты сам.

А вот когда смерть костлявой рукой берёт тебя за горло, внезапно становится не до шуток. Понимаешь, насколько хрупка твоя жизнь. Да и мне, как лидеру отряда, не нравится что, что мои люди имеют столько уязвимостей. Они сильнее обычных детей и порой могут даже сравниться со взрослым мужчиной, вот только сделать они могут это лишь с помощью маны.

Если маны не будет, то любого из нас кабацкий пивняк сломает, словно куклу, сделанную из соломы. Леший, к примеру, вообще не умеет работать с маной, да и в его теле она еле теплится. Такой слабый дар нужно развивать годами. А у нас нет такой возможности.

Да, доминанты помогут компенсировать разрыв в силе. Но сможем ли мы с их помощью сравниться с настоящими воинами или витязями? А с аколитами? Ответа я не знаю. Пока нам встречаются лишь мусорные образцы ДНК, из-за чего невозможно качественно улучшить отряд. Пожалуй, за всё время только Сергею досталась толковая доминанта, да и то на первом ранге она в бою бесполезна.

Я склонился над тушами червей и стал рыться в их нутре голыми руками. Зелёная слизь покалывала ладони, и я вспомнил, что это яд. У червей ведь была доминанта яда, да и плевать. Всё равно у меня есть сопротивление отраве. Кусочек ткани вымочил в крови червей, собрал десяток Слёз Мироздания и завернул их в эту тряпку, после чего отправил трофеи в хранилище.

Зараза. На этот раз не прокатило. Тряпка заняла одну ячейку, а слёзы мироздания другую. Порылся в кармане, выудил перья и Слёзы Мироздания, полученные от гарпий. Переместил их в хранилище, получил тот же результат. Все Слёзы отправились в одну ячейку, а перья в другую. Хммм… А так даже лучше. Это значит, что я могу в одну ячейку запихнуть сколько угодно слёз? Надеюсь, что да.

Встав с земли, я вытер руки об и без того грязную, а ещё и мокрую куртку, после чего направился к рольставням магазина. На рольставнях было написано маркером «Частная собственность Толика Новодворского. Ограбишь? Сломаю ноги». Видать, серьёзный мужик владел этим магазином. Может, один из мечей как раз и принадлежит Толику. Кстати, о мечах.

— Смотри. Обмотка как будто кислотой изъедена, — сказал подошедший ко мне Леший и протянул поржавевший меч.

От кожаной обмотки остались одни воспоминания и небольшие огрубевшие вкрапления.

— Черви обглодали? — спросил я у Лешего.

— Может и так. Но я возьму. Сталь добротная, а от ржавчины очистить можно.

— Согласен. — Я кивнул и протянул Лешему ладонь, в которой появились перья и окровавленная тряпка. — Закинь в мой рюкзак, а я мечи в хранилище отправлю.

Так и поступили. Перья и тряпка ничего не весили, а вот носиться с двумя ржавыми кусками стали не слишком то удобно. Кстати, на этот раз хранилище мечи поместило в разные ячейки, несмотря на то, что они были абсолютно одинаковыми. У обоих даже имелось едва различимое клеймо «Пермский Оружейный Завод». Видимо, помещать в одну ячейку можно лишь мелочёвку. Ну и ладно.

Порывшись в кармане, я достал связку ключей и стал искать нужный. На пятом ключике мне повезло, чему я даже не удивился. Если гвардеец выживал рядом с Кунгуром долгие месяцы, значит, успел много где побывать. Отперев замок, я поднял рольставни и вздохнул. Магазин оказался не продовольственным. Ножницы, нитки, ткани, иглы и прочий хлам, который нас не прокормит.

Быстро обследовали здание, заглянули в каждый угол и… Пачка печенья «Марфа» весом в сотню граммов, ножницы, набор ниток и иголок. Всё, на этом находки зако… Леший перелез через прилавок ателье и радостно заорал:

— Кожанка! Почти новая. Чур, моя!

Не дожидаясь нашего ответа, Лёха напялил кожаную куртку с высоким воротом и меховой подкладкой, после чего вышел к нам. Куртка была ему в пору. Да и грела на порядок лучше той синтепоновой гадости, что мы ему выдали. Леший светил счастливой улыбкой ярче солнца.

— А второй такой нет? — спросил Прохоров и поёжился.

— Не. Только одна, — ответил Лёха.

— Значит, буду согреваться по своему, — хмыкнул Артём и потянулся к мане.

От его тела волна тепла в виде пара разошлась в разные стороны. Жалкая минута — и Прохоров снова в сухой одежде. Из-за этого фокуса грязь на спине и рукавах засохла и стала осыпаться на пол при каждом движении. Теперь подкрасться к кому-либо будет невозможно, зато тепло.

Не став отставать от прогрессивной молодёжи, я тоже высушил одежду, потратив немного маны, и мы отправились мародёрствовать. Обследуя дом за домом, я удивлялся тому, как этот чёртов гвардеец умудрился выгрести всё под чистую. Говоря всё, я имею ввиду — буквально всё! В амбарах не было даже зерна для скотины. Похоже, он всё, что мог, пустил на самогон или съел.

У ребят результаты были не лучше. Леший притащил десятикилограммовый ящик гвоздей и он нам мог бы пригодиться, но лишь в том случае, если бы мы решили окопаться в каком-то месте на долгое время. Увы, надёжных укрытий я пока не встречал. Да и зачем нам окапываться на местности, где нет еды?