Адмирал-паша Бозкурт, как опытный космофлотоводец, видел, что часы Демида Зубова сочтены, и гяуры из Черноморского флота справятся с ним и его упрямыми гвардейцами без особых усилий. Эфир на его флагмане в этот момент захлебывался от восторженных докладов русских командиров, рапортующих о скорой и неизбежной победе. За бронированным стеклом иллюминаторной панорамы адмиральского мостика «Султана Баязида» то тут, то там вспыхивали, словно новогодние фейерверки, вздрагивающие в конвульсиях умирающие золотые дредноуты из отборной гвардейской эскадры диктатора-регента. Все шло хорошо.

Но самого Ясина Бозкурта эта кровавая вакханалия интересовала куда меньше, нежели стоящая на кону судьба столичной планеты, сулящая невероятно лакомый куш победителям. Сектор Санкт-Петербурга-3 манил адмирала обещанием несметных сокровищ, концентрированных в хранилищах Казначейства, расположенного в правительственном квартале столичного мегаполиса. От этих алчных мыслей турецкий космофлотоводец почувствовал, как по венам растекается жаркая волна азарта и предвкушения.

Однако, Ясин Бозкурт прекрасно понимал, что космическая победа — это лишь половина дела. Разбить флот врага мало, но чтобы добраться до планеты, надо еще каким-то образом взять, расположенную на ее орбите, неприступную твердыню с ее многочисленным гарнизоном и зеркальными стенами из нимидийской брони, за которыми укрылись последние защитники режима. Эта крепость носила гордое имя Кронштадт и была главной опорой диктатора-регента и его союзников в этом секторе космоса.

Примерно через стандартный час, флагман адмирала Бозкурта во главе полусотни линкоров и тяжелых галер 5-ой «линейной» дивизии подошел к Кронштадту на расстояние в триста тысяч километров. По приказу командующего связисты установили контакт с комендантом неприступной крепости, дабы предложить ему почетную капитуляцию.

— Я сейчас передам тебе данные о состоянии битвы, что идет, а вернее, уже заканчивается в пятнадцати миллионах километров от тебя, генерал, — вкрадчиво начал турецкий командующий, когда суровое лицо коменданта, словно высеченное из камня, появилось перед ним на экране переговорного устройства. Бозкурт, не удовлетворенный хмурым взглядом смотрящего на него русского, вздохнул, выдержал многозначительную паузу и продолжил:

— Из этих данных ты сможешь убедиться, что твоего диктатора и его флота скоро не станет. Для Демида Зубова все кончено, а у тебя, генерал, есть шанс спасти свою жизнь и жизнь своих подчиненных. Для этого нужно лишь, чтобы ты открыл пневмо-ворота и пропустил мои корабли внутрь «вагенбурга»…

Седовласый ветеран двух предыдущих войн с султаном Селимом, до глубины души ненавидящий османов, генерал-лейтенант Волохов смерил турецкого адмирала ледяным взглядом, полным неприкрытого презрения:

— Лучше убирайся, османский выродок отсюда, пока цел, и целы твои разбойничьи корабли! — ответил он горделиво, чеканя каждое слово подобно удару хлыста. — Тебе и твоему сброду никогда не видать Кронштадта как своих ушей, даже за сто лет непрерывной осады! Клянусь всеми святыми, скорее звезды погаснут, чем моя крепость падет к ногам османов!

Экран мигнул и погас, оставив взбешенного Ясина Бозкурта наедине со своим бессильным гневом. Адмирал-паша вновь и вновь прокручивал в голове разговор, сжимая и разжимая кулаки от ярости и досады. В сердце своем он уже понимал, что упрямый гяур, к великому сожалению, прав на все сто процентов. Даже объединенные усилия всего Южного космофлота обнулятся об эти неприступные стены быстрее, чем сверхзащищенный Кронштадт падет к ногам завоевателей.

Однако когда последняя надежда, казалось, была потеряна, внезапно произошло нечто совершенно неожиданное и чудесное. На экране перед турецким адмиралом вновь вспыхнуло изображение, но на этот раз там появилось не суровое лицо коменданта, а знакомые очаровательные женские черты. Ясин Бозкурт с трудом поверил своим глазам, когда узнал в своей собеседнице дочь покойного императора Константина — великую княжну Таисию, чье появление на секретной частоте из самого сердца вражеской цитадели стало настоящей сенсацией.

— Здравствуйте, адмирал-паша, — обольстительно улыбнулась Тиса, обращаясь к явно ошеломленному флотоводцу. Ее звонкий голос журчал подобно весеннему ручейку, но в нем была стальная нотка власти, выдававшая породу истинной правительницы. — Как я поняла из вашего присутствия здесь, контр-адмирал Зубов уже мертв?..

— Здравствуйте, Ваше Высочество, — ответил адмирал, инстинктивно склонив голову в почтительном приветствии решив, что перед ним на экране находится дочь покойного императора Константина — великая княжна Таисия. — Когда я покидал сектор недавней битвы, этот узурпатор-диктатор был еще жив и отчаянно сражался, засев на своем линкоре «Москва» в окружении нескольких десятков преданных ему кораблей. Однако, смею предположить, что к моменту нашей с вами беседы Зубова уже нет на этом свете.

— Тогда, если вы уделите мне несколько минут, я хотела бы обсудить с вами мою дальнейшую судьбу, — Тиса многозначительно посмотрела на собеседника. Ее карие глаза лучились загадочным светом, обещая заманчивые перспективы тому, кто окажется достаточно прозорлив, чтобы понять ее истинные намерения.

— Ваша судьба очевидна, госпожа, — победно ухмыльнулся турецкий адмирал, нимало не сомневаясь в своем праве диктовать условия. — Вы, как и ваш младший брат Иван, являетесь верными союзниками этого преступника контр-адмирала Зубова и поэтому будете обезглавлены, как только мы займем столичную планету, уничтожив перед этим Кронштадт.