— Ага, наша Золушка, — не унимался старший братец.

— Да, я не особо люблю семейный бизнес, поэтому и выбрал другое направление.

Даже удивительно, они такие разные, как огонь и вода. Нет, ну мы тоже с Крис разные, но я всегда связывала это с возрастом и взглядами. А тут конкретно, один сбежал из Рая, другого выгнали из Ада.

Один только взгляд Миши оставлял на мне ожоги, так безжалостно блуждая по телу. Эфемерные и дико ядовитые частицы бурлили внутри меня, отравляя сознание. Черные как смола волосы, стекающие по вискам, немного прикрывали уши, хотя они и не торчали. Зеленые, словно омут, как затягивающее болото глаза, буквально передавали мрак его души. Смотреть долго не получалось, зачаровывал!

Закатанные рукава иссиня черной рубашки пережимали вены, оставляя багровые обручи у локтя. Джинсы, без единого затера ткани, словно только вот сошли с прилавка магазина.

Именно так и выглядит Сатана в моем представлении, что хитро шагает в ногу со временем, подчеркивая свое превосходство, ни разу не опустив голову перед простыми смертными. Совершенство в деталях.

— Кстати, кот у тебя пренеприятнейший, шипел при каждом нашем шевелении, с таким охранником никакой собаки не надо. Хотя сам рыжий и упитанный, а глаза красные, похоже это наследство от сестры? Такой же неопределившейся.

— А мне он не показался таким страшным, вполне чудесно нежился со мной в кроватке и охранял сон, пока вы двое шарили по дому. Он прибился вчера, я забыла закрыть окно, вот и заскочил, ночами уже прохладно на улице. Или это по округе так быстро разлетелось, что у нас тут приют всем неприкаянным душам.

— Адское окно, не иначе, — его подобные шуточки забавляли.

Стол пустел, запахи уже стали привычными, а разговор перешел в комфортное русло. Общались в основном мы с Марком, Миша лишь иногда вставлял свои 5 копеек, нарушая нашу гармонию в познании друг друга.

После того как мы убрали со стола остатки роскоши, я повела ребят наверх, показывать комнаты. Марк заселился в бывшие владения Кристины, спальня была очень большой, но темной. Помню как она закатила скандал, буквально устроила нам адские пытки своим голосом и бабушке пришлось поменяться с ней местами, лишь бы прекратилось это безобразие.

И даже после ее отъезда, Ба предпочла оставить все как есть. Привыкла к своему уголку.

Я не любила это место, оно было похоже на гостиничный номер, без души что ли. У левой стены стояла кровать, с резным изголовьем. Мама всегда говорила, что дуб сдерживает Сновитян, что сеют кошмары. Я никогда не верила в эту чушь, и в 16 лет сделала все на свой вкус, мне казалось, что такое количество дерева давит на меня. Крис предпочла оставить как есть, ей всегда казалось, что такое мощное ложе это по-царски. Над кроватью висел бархатный балдахин, в тон пледа, изумрудного цвета. Наверняка если все это потрясти, то есть риск умереть от приступа аллергии. Все это казалось вдвойне тяжелее от того, что на противоположной стене расположился встроенный шкаф-купе с зеркалами от потолка до пола.

Неподалеку от окна стояла ширма, из плотной черной ткани и пластика, в готическом стиле, мы ее купили, когда Крис исполнилось 11, мелкой стало казаться, что ночью за ней кто-то наблюдает из зеркала. Мы ставили защитную перегородку, лишь бы утихомирить взбунтовавшуюся принцессу.

Меня это всегда забавляло, я даже подшучивала над Кристиной, а бабушка очень серьезно отнеслась к этому всему, заставила нас читать какие-то колдовские стихи, или молитвы, не знаю к какому жанру отнести. Видимо, чтобы убедить мою впечатлительную младшую сестричку, что ей ничего не угрожает, ведь ни мне ни бабушке не хотелось делить с ней постель.

На кресле лежал ее любимый плед, что вязала мама, я была удивлена, когда увидела его среди забытых вещей, а ведь в детстве без него даже уснуть не могла. От времени кисточки, что украшали края, запутались и стали походить на старый веник, да и зеленый цвет перестал быть таким насыщенным, а кое где были видны подвязки из ниток другого оттенка.

Я хотела его выкинуть, но бабушка настояла оставить, мол вдруг потянет домой непутёвую дочь, а это как объятие мамы, будет греть душу. Ага, и душу, и тело. Продала она объятия мамы за несколько миллионов злотых.

Но не смотря на мрачные краски интерьера, тут было всегда очень ярко, солнце просто заливало эту комнату светом. Лучики пробивались даже через плотные портьеры.

— А тут мрачновато, но если прибрать все это безобразие под названием «Дизайн», то учитывая квадратуру, мне хватит места для того, чтобы организовать рабочую зону.

— Можешь делать с этой комнатой что угодно, твори и вытворяй, я не против, — протянула медный ключ в его ладонь, поймав клубочек тока, что уколол нас обоих. Сердце заколотилось так бешено, словно решило меня уничтожить, столько силы в этих ударах, не сомневаюсь, он тоже почувствовал, это читалось в его взгляде.

— Оу, между вами уже искра, как мило, — куда же без суфлера, который так внимательно за нами наблюдал, иногда становилось неловко, словно я к отцу привела знакомиться жениха.

— Пошли, покажу тебе твои покои. Ему выделила не так давно пустующую комнатку, которая некогда принадлежала мне. После смерти бабушки, я решила, что хочу перебраться к ней, как-то спокойнее мне было. Никакого страха, тут было по-особенному уютно. К тому же в ее комнате было причудливое окно, что открывалось затвором вверх, и через него можно было выбраться на балкончик. Моя старушка до последнего ныряла туда, с такой легкостью, что даже я завидовала, выгибая спину, пытаясь не разбить затылок.