— Я… я…

— Мы хотели сюрприз сделать, да Ань? Да и у вас без нас столько забот. После пожара то, — несу первое что приходит на ум. Потому что ситуация и правда немного странная, но назад уже пути нет. Беру чашку чая со сколотым краем и кусок пирога с капустой. Все смотрят на меня и за столом повисает неловкое молчание. Мне кажется, что все даже слышат, как я работаю челюстями, пережевывая не самый вкусный, кстати, пирог. В конец концов не выдерживаю, откладываю в сторону чашку с недопитым чаем, встаю и тяну за собой Аню.

— Мы, пожалуй, на озеро сходим. Я давно поплавать хотел, да и ребенку полезен свежий воздух. Да Ань? Пойдем, тебе погулять полезно.

Аня молча кивает и встает из-за стола. Вижу, что чашка с чаем не тронута, пирог тоже не поела. Не дело это, куда еще больше худеть.

— А пирог мы с собой возьмем, да Анют? На свежем воздухе аппетит проснется и поешь, — беру кусочек пирога и складываю его в пакет, который тут же услужливо мне подсовывает мама Ани.

До озера недалеко, поэтому мы идём пешком. Девчонка видимо все ещё в шоке пребывает, сопит, бормочет что-то про себя. Потом все-таки не выдерживает:

— А зачем вы сказали, что вы мой муж?

Зачем сказал? А я откуда знаю. С этой девчонкой у меня мозг говорить одно, а делаю я все совершенно другое. Сам потом охреневаю от себя.

— Так тебя бы там побили.

— Не побили бы. Ругали бы, конечно.

— И жить там негде. Дом у вас маленький, а людей полно. Где собираешься за ребенком смотреть? В сарае? Ну, наверное, расчистили бы для тебя и там поселили.

Вижу, как у нее подбородок дрожать начинает, на глазах слезы появляются.

— Ну ладно, ладно тебе. Придумаем что-нибудь.

В очередной раз задаю себе вполне логичный вопрос — какого хрена я что-то придумывать должен?

Аня

Подходим к озеру, и я невольно щурюсь. Солнце так ярко отражается от водной глади, что глазам становится больно. Вспоминаю сколько раз мы так приходили сюда с папой. Пока он рыбачил, я открывала очередную книгу и полностью растворялась в других мирах и измерениях. Домой мы всегда приносили полный садок с рыбой. Отец чистил ее и жарил до хрустящей корочки, а мы с сестрой уплетали ее за обе щеки. Отец только посмеивался над нами, да самые вкусные кусочки подкладывал. А еще он меня на озере плавать учил, как сейчас помню эти дни:

— Папа, мне страшно! Аааа!!! Я уже утону! — я бью руками по поверхности воды и пытаюсь схватиться за плечи папы. Он весело смеется и снова переворачивает меня животом на воду.

— Не бойся, видишь, я держу тебя. Вот же руки, чувствуешь?

— Ты их уберешь! И я на дно пойду! Аааа! Держи меня крепче!

— Не утонешь, Анюта! Не бойся, давай попробуй. Руками работай, как я показал, и ногами тоже.

Начинаю неуклюже барахтаться и пытаться плыть. С радостью начинаю ощущать, что у меня получается. В этот момент папа меня отпускает, и я в панике ухожу под воду. Проходят буквально доли секунды, как папа подхватывает меня и снова поднимает на поверхность.

— Ну, вот видишь, я тебе подхватил. А ты боялась.

Как же сейчас не хватает папы, его сильных рук и поддержки. Он нас с сестрой и баловал, и уму-разуму учил. У него мечта была, чтобы мы получили хорошее образование и в люди выбились. Только сестра училась не очень хорошо и без желания, а я легко все схватывала, мне учеба только в радость была.

У папы не только характер, но и руки были золотые. Он и дом сам построил, и за хозяйством следил. Все в округе знали его, как хорошего мастера, поэтому без работы он не сидел. Жили мы небогато, но нам всегда хватало. А потом случилось горе, папа погиб. Мне было всего десять лет. Помню, как убежала на это озеро и рыдала здесь весь день. Самый тяжёлый день в моей жизни. И именно в тот день я пообещала папе и себе, что обязательно исполню его мечту и получу образование.

Но на деле все оказалось не так просто. С уходом папы вся наша жизнь перевернулась. Без сильных мужских рук дом и хозяйство быстро стали приходить в упадок. Вот и познакомили маму добрые люди с Олегом Андреевичем, за которого она замуж вышла. Отчим нас с сестрой нормально принял. Не любил нас особо, но и не притеснял. С гибелью отца наше детство с сестрой и закончилось. Сестра после девятого класса ушла из школы, и пошла на почту работать. А как восемнадцать исполнилось, то замуж вышла. Я же уговорила маму дать мне возможность закончить в школе все классы. А чтобы не быть нахлебницей, прибегала домой из школы и по хозяйству помогала. И дом на мне был, и за братьями смотрела. А потом допоздна за уроками сидела. Когда совсем тяжело становилось, представляла, как получу диплом, а потом хорошую работу. И как моя семья будет мной гордиться. Только эти мечты меня и поддерживали, и не дали мне сдаться.

И вот сейчас сижу на берегу озера, с ребенком, без мужа, с незаконченным образованием. Что делать дальше ума не приложу.

— Что делать? Обратно поедем, придумаем что-нибудь.

С удивлением смотрю на Дмитрия Александровича. Это он мысли читать умеет? Или я так задумалась, что вслух говорить начала.

— Не умею я мысли читать. У тебя на лице все и без слов написано. И чего глаза опять на мокром месте? — Дмитрий внимательно смотрит на меня. Только сейчас до меня доходит, что удочки у него с собой нет. Вроде как на рыбалку собирался. Смахиваю слезинки и грустно улыбаюсь: