Рэд осторожно ввел палец внутрь, проникая в его дырочку, и Лаз затряс бедрами, дико толкаясь в кулак Рэда и одновременно трахая себя его пальцем.

– Хотел бы я, чтобы ты видел, как чертовски сексуально ты выглядишь.

– Только подумай, как я буду выглядеть, когда меня растянет твой великолепный член.

– О Боже, – Рэд задвигал бедрами, упираясь в бедро Лаза.

– Мм, держу пари, это будет очень приятно. Мы можем сделать это на коленях, чтобы ты мог наблюдать, как моя дырочка принимает твой большой, толстый член дюйм за дюймом, пока ты не окажешься глубоко внутри меня.

– Лаз...

– Вот так, детка. Трахай меня пальцем, представляя, что это твой член.

Святое дерьмо. Он и не подозревал, что Лаз может быть такой маленькой сексуальной шлюшкой. Рэд отпустил Лаза, улыбнувшись его хныканью. Он опустился на колени, наслаждаясь тем, как Лаз вскрикнул, когда Рэд заглотил его член. Он застонал, когда пальцы Лаза погрузились в его волосы. Было так сладко смотреть, как он гладит Реда по волосам, пока тот ласкает языком и ртом эрекцию Лэза. Лаз задрожал, словно собираясь разорваться на части, и обмяк, опустошив себя внутри Рэда.

В тот момент, когда соленая сперма коснулась его языка, Рэд сильно кончил, все его тело задрожало от удовольствия. Лаз издал тихий вздох, и Рэд отстранился от него. Он встал и обнял Лаза, поцеловав его, чтобы Лаз мог почувствовать вкус себя. Лаз издал стон, к которому Рэд мог бы привыкнуть. Вообще, просыпаться рядом с Лазом, принимать душ вместе с ним, спать рядом с ним - к этому Рэд мог привыкнуть очень быстро.

Он не любил торопиться с отношениями. Он был слишком осторожен и сдержан для этого. Он не торопился, оценивая, будут ли отношения, которые он рассматривает, в конечном итоге того стоить. Это звучит немного холодно, но он отказывался рисковать своим сердцем ради кого-то, с кем не мог провести всю жизнь. Ничто в жизни не может быть определенным, но это не значит, что он готов открыться душевной боли. Тот, кому он отдаст свое сердце, должен быть тем, кто сможет принять его и все его разбитые части, зная, что ни он, ни они никогда не смогут полностью их исправить.

Лаз мечтательно улыбнулся ему, его великолепные голубые глаза были наполнены множеством эмоций, некоторые из которых Рэд не мог расшифровать. В них было доверие, и тот факт, что такой человек, как Лаз, после всего, что ему пришлось пережить, мог доверять Рэду, говорил о многом.

– Доброе утро, – сладко вздохнув, сказал Лаз.

Рэд хихикнул.

– Доброе утро, – он поцеловал Лаза, впиваясь в его мягкие губы, наслаждаясь тем, как Лаз открылся ему. Их языки танцевали, неторопливо исследуя рот друг друга. Неохотно он отстранился.

– Давай умоемся, и я смогу тебя покормить.

Лаз открыл рот, но в животе у него заурчало. Он скорчил гримасу, глядя на свой живот.

– Серьезно? У нас в душе супергорячий голый парень, а ты беспокоишься только о еде. Предатель.

– Ты очарователен, – сказал Рэд и быстро поцеловал Лаза в губы, прежде чем повернуть его к себе. – Никаких забав.

– Определи «забавы».

Рэд рассмеялся и игриво шлепнул Лаза по руке, которая начала блуждать по бедру Рэда.

– Все, что не смывается и не вытекает из этого душа, – ответил Рэд, быстро намыливая себя, пока Лаз делал то же самое.

Вздох Лаза был очень драматичным.

– Отлично.

Они закончили в душе и вышли. Рэд протянул Лазу полотенце, и они вытерлись.

– О, – Вздох Лаза привлек внимание Рэда, и он собрался повернуться, но Лаз протянул руку, останавливая его. – Нет, подожди. Я впервые вижу твою татуировку, – Лаз провел пальцем по позвоночнику Рэда, где находилось изображение его татуировки, и Рэд не смог сдержать дрожь, которая прошла по телу.

– На первый взгляд я подумал, что это крылья, но теперь, когда я смотрю на них, это не так, – Лаз провел пальцами по львиным головам в профиль на задней части плеч, по бокам от змеиных голов, гривы которых были похожи на крылья. Его пальцы переместились к тому месту, где, как знал Рэд, находилось сердце, расположенное на вершине жезла, а затем корона над ним. – Как называется этот символ?

– Это Кадуцей, или Жезл Гермеса, – Рэд стоял исключительно неподвижно, пока Лаз прослеживал линии его татуировки. Татуировка была большой: львиные гривы за каждым плечом тянулись от центра спины к плечам, а жезл заканчивался возле поясницы.

– Погоди, это не символ медицины?

– И да, и нет. Его вроде как приспособили в качестве символа медицины из-за путаницы, которая происходит уже давно. На самом деле символ медицины - Асклепий. Это жезл с одной змеей, обвивающейся вокруг него, а не с двумя, и без крыльев.

– А люди не подумают, что твоя татуировка связана с медициной?

– Скорее всего, и это было бы логично, учитывая, что я был сержантом медицинской службы.

– Но ты сделал ее не поэтому.

– Нет, – Рэд тяжело сглотнул. Он направился в спальню, Лаз следовал за ним.

– Почему именно Жезл Гермеса?

Рэд поднял с пола пижаму и влез в нее, пока Лаз натягивал штаны.

– Гермес был богом многих вещей, но меня поразило то, что он был единственным богом, который мог покинуть подземный мир без последствий. Его работа заключалась в том, чтобы переносить души умерших в Аид. Своим жезлом он усыплял людей и насылал на них сны.