– Да, дружище. Все по-настоящему. Я здесь, и со мной все в порядке.

Облегчение разлилось по телу Рэда, и он позволил себе принять силу Кинга, позволить своему самому дорогому другу поддержать его, утешить. Когда он был готов, он отстранился.

– Прости, что побеспокоил тебя.

– Не извиняйся, – мягко сказал Кинг, прижимаясь к лицу Рэда так, что их глаза встретились. Было так приятно видеть яркость в голубых глазах Кинга, видеть его таким полным жизни. – Ты знаешь, что я всегда буду рядом с тобой.

– Я знаю.

Кинг отпустил его и терпеливо ждал.

– Я давно не вспоминал об этом дне, – тихо сказал Рэд.

Его павшие братья не выходили из головы, но прошло уже много лет с тех пор, как его так сильно мучили воспоминания. Иногда определенные звуки или текстуры вызывали у него воспоминания о службе, и не все из них были плохими. Прошли годы с тех пор, как ему снился тот день, причем так ярко. Как будто он снова был там.

– Я чувствовал, как дым душит меня, а горло пересохло от песка и грязи, – он тяжело сглотнул. Его внимание привлекло движение слева.

– Я должен идти, – Лаз неловко стоял в стороне.

– Ты должен остаться, – сказал Кинг, не сводя глаз с Рэда.

Как Кинг мог делать это? Как он мог передавать свои мысли одним лишь взглядом? Он знал, что Лаз значит для Рэда, и если Рэд собирался иметь какое-то будущее с Лазом, он имел право знать, даже если это отпугнет Лаза. Рэд кивнул.

– Почему бы тебе не присесть рядом с Рэдом? Если ты не против.

Лаз кивнул и быстро обошел кровать. Он забрался на нее и сел, скрестив ноги, в центре матраса, лицом к Рэду и Кингу.

Кинг снова обратил свое внимание на Рэда, его голос был тихим и успокаивающим.

– Почему бы тебе не рассказать нам.

Глубоко вдохнув, Рэд начал говорить. Он провел их через весь свой сон, начиная с момента, когда открыл глаза, и заканчивая тем, как он нашел Дьюса, Кикера и Спайдера, а затем Кинга. От осознания того, что половины его отряда больше нет, до запаха крови, горящей плоти, жара, огня, страха.

– Потом ты отключился, и я подумал, что ты.... Я подумал, что ты тоже ушел. После этого я проснулся.

Слезы катились по его щекам, и он не пытался бороться с ними. Он тяжело вздохнул, но боль в груди притупилась, превратившись в небольшую занозу. Его внимание привлекло сопение, и, оглянувшись, он увидел Лаза с руками, обхватившими колени, и раскрасневшимся лицом, который тихо плакал.

– Лаз, – Рэд не стал раздумывать. Он притянул Лаза к себе, крепко обнимая его. Он провел пальцами по волосам Лаза.

– Это я должен тебя утешать, а не наоборот, – сказал Лаз, его голос звучал глухо из-за заложенности носа.

– Я жил с этим воспоминанием очень долго. Ты впервые слышишь об этом.

– Мне так жаль, что вы их потеряли. Вас обоих. Я не могу... не могу даже представить... – Лаз отпрянул, на его лице отразился ужас. – Подожди. Это из-за того, что случилось на пляже? Это спровоцировало твой кошмар?

Рэд не собирался лгать.

– Скорее всего.

– О Боже, это моя вина, – Лаз начал отстраняться, но Рэд остановил его.

– Лаз, это не твоя вина. Когда я вернулся, мне поставили диагноз «посттравматическое стрессовое расстройство», но я долгое время проходил курс лечения ПЭТ и КПТ.

– Что это?

– Пролонгированная экспозиционная терапия и когнитивно-поведенческая терапия, – подсказал Кинг. – Это направления психотерапии, ориентированные на травму. Когда кто-то страдает от ПТСР, он, естественно, старается избегать всего, что напоминает ему о травме, но это не является долгосрочным решением. Терапия пролонгированного воздействия заставила Рэда не просто подробно рассказать о своих травмах, но и столкнуться с ними в реальных условиях.

– В реальных условиях? Ты имеешь в виду реальные жизненные ситуации? – Лаз был в ужасе.

Рэд кивнул.

– Это был постепенный, пошаговый процесс, в котором я работал над тем, чтобы противостоять ситуациям, напоминающим мне о моей травме. Все это было безопасно, и да, поначалу мне казалось, что от этого становится только хуже, но ребята помогли мне не сдаваться, и в конце концов стало лучше. Именно поэтому я могу делать то, что делаю сейчас, как Кинг, и не поддаваться влиянию.

– До сих пор. Из-за меня, из-за того, что случилось на пляже.

– Нет, не из-за тебя. Лаз, ПТСР - это не то, что просто так проходит. У всех по-разному. Симптомы разные, лечение, лекарства, реакция. Потребовались годы, но я смог вернуть контроль над своей жизнью. Всегда есть вероятность срыва, но мой кошмар не был вызван чем-то одним, это было сочетание нескольких вещей. Выстрелы, ребята, которые все были там, песок, жара, шум, кто-то, кто мне дорог, истекающий кровью... – Рэд погладил его по щеке. – Это не твоя вина. Ты понимаешь это?