Интересно, а для Сапсана, и уж тем более Феникса, такой слет с относительно невысокого камня, это наверно так же, как после десяти лет супружеской жизни чмокнуть жену? Тогда интересно, что же у них вызывает эмоции, подобные моим сейчас? Меня тут прет от «первого неумелого поцелуйчика», а они... Стоп-стоп-стоп! Что-то фантазия полетела куда-то не туда.

Встал, щелкнул кнопкой кофеварки. Зажужжало, по комнате поплыл запах свежего кофе. Ох уж эта «реальность». Подхватив кружку, плюхнулся в кресло перед монитором. Я же «писал» все свои последние слеты... Нет! — Крайние! Никаких «последних»! Вот и надо их посмотреть.

Прокрутил записи на экране, повертел туда-сюда. Сначала воспоминания от пережитого вновь хлынули освободившимся потоком, но через несколько промоток разум взял верх. Я стал анализировать увиденное.

В большинстве случаев сначала Майка мне кричала про развитие крена, и только после ее слов я что-то пробовал сделать. И все же в нескольких слетах я заметил: вот мою фигурку на экране начинает кренить. Перевожу камеру — Майка набирает воздух чтоб крикнуть. Но вот я, без команды, сам! слегка подвзмахиваю крылом, и полет выравнивается. Ну-ка, ну-ка... Посмотрел еще. Приблизительно на седьмом слете из завершающей серии Майка, заметив крен делала паузу, и только когда я не реагировал — кричала. Спасибо тебе, девочка! Ты даешь мне возможность учиться самому!

Довольный собой откинулся в кресле, покрутился туда-сюда попивая кофеек. Все-таки я крут! Кольнуло сожаление: не похвастался Веточке о достижениях. Впрочем, она и не спрашивала. Но поделиться с кем-нибудь хотелось.

Хм, а что у нас поделывает товарищ Феникс? Настучал сообщение: «Спишь? А я сегодня самостоятельно слетел с высоты в собственный рост!»

Перечитал, усмехнулся — у любого, кто не «в теме» сообщение вызвало бы не более как пожимание плечами: подумаешь! Нашел чем хвастаться, ха-ха.

Мысли прервал входящий вызов. Феникс!

— Привет, путешественник. Ты чего не спишь?

— Привет Рус. Да чего-то не спится за рулем.

— Шутник. Ты вновь в дороге?

Только сейчас до меня дошло, что Феникс опять разговаривает по громкой связи. В трубке фоном присутствовал звук мотора и приглушенная музыка.

— Да вот, представляешь, вспомнил наконец, что у меня в Инкубаторе друг, который просил научить летать, а я его совсем забросил! Как твои успехи? Вчера прости, уже засыпал, так и не поговорили.

— Да лан, не парься. Все хорошо!

— Нет, не хорошо, — голос Феникса приобрел жесткость, — я обещал заняться твоим обучением, и не сдержал.

— Фес, все норм, мной занимаются, — попытался я смягчить его самоедство.

— Не «норм», Русик, не «норм». Сейчас у тебя закладываются основные навыки, закладывается моторика, и если при этом накосячить, то потом будет сложно что-то исправить. — голос друга приобрел наставительные нотки, — Запомни, в критической ситуации, твое тело само отработает по самому раннему из заложенных алгоритмов. Вот тебе для примера: меня с самого начала учили самостраховке «рыбкой». Считалось, что на лебедке, да на учебном крыле это самое то, что нужно. А все эти «навития на стойку», «прыжок в трапецию» понадобятся потом, когда начнем в горах летать. Так я до сих пор, при крешах сначала обе руки со стоек сдергиваю и группируюсь, а уже потом, когда встаю и отряхиваюсь, думаю что надо было все-таки навиваться, могло и не повезти. И хоть отработал я потом все эти страховки на отлично, все одно: «бам» — и «рыбка»!

— Фес, извини, — губы растянуло в улыбку, — но ничего не понял в твоей тарабарщине!

— Я это к тому, что как ты сейчас научишься, так и будешь дальше летать. Подожди секунду... — в динамиках изменилась тональность мотора, смолкла музыка, наконец раздались знакомые звуки поворотников. — Так, я парканулся, давай-ка поговорим.

— Давай, — отказываться от советов столь опытного летуна я точно не собирался.

— Расскажи, для начала, чему и как учился. Максимально подробно.

— Ну... Слушай...

И я рассказал. Подробно. Правда опуская при этом свои эмоции, и только то, что касалось полетов. Про всеобщий игнор, про свои отношения с Майкой, про Сапсана, и тем более про его предложения я рассказывать не стал. Во-первых, чтоб Феникс не подумал, что я жалуюсь. Вот еще! Свои проблемы я решаю сам! Во-вторых, Сапсану я тоже обязан, не правильно одному другу сливать информацию о другом. О Фесе я же никому не слова? Вот и ему, про дела с Сапсаном тоже не буду трепаться: Феникс мой друг, но и Сапсан тоже!

— Понятно... — голос Феникса был задумчив, — смотри. То, что решил раскачивать прыжок — это правильно. Этот опыт пока только у меня, и не знаю, как его донести до других, но уверен, что когда икаров выпустят в большой мир может понадобиться возможность уносить ноги прямо оттуда, где в этот момент находишься. Боюсь, не всегда будет возможность добежать до возвышения.

— Почему? — не выдержав перебил я.

— Есть у меня такое подозрение, что на икаров объявят охоту.

— Да ладно!