Так что Алевтина очень перевозбудилась. А перевозбудившись, она стала приставать к Заре по поводу организации серии интервью с этим её новым домашним питомцем.

Меня, если честно, не интересовали факты из жизни этого суперагента, который познакомившись с нашей Зарой, полностью поменял свои жизненные ориентиры, и вообще, резко изменил свою жизнь. В этом ему, несомненно, повезло, так как вероятность того, что он этой жизни вообще лишится, была совсем ненулевой.

Хотя, следует признать, что чем больше он расскажет Алевтине, тем меньше вероятность того, что Служба всё таки пойдёт на его устранение, так как устранять его имеет смысл только в том случае, если остаётся шанс предотвратить утечку чувствительной информации.

А если эта информация уже уплыла в ведомство генерал-майора Пронина, то тут уже дёргаться совершенно бесполезно.

Месть же, как таковая, совершенно бесполезна и кроме небольшого морального удовлетворения не даёт ничего. Ну, ещё и довольно высоких издержек, разумеется.

Я же, со своей стороны, был заинтересован в том, чтобы он принадлежал Заре, которая, в свою очередь, стала моим личным вассалом.

Следовательно, в случае необходимости таланты суперагента могли быть использованы для решения и моих проблем, в том числе.

Так что, пусть говорит. И Алевтина, кстати, порадуется, да и генерал Пронин будет к нам более благосклонен, что при случае тоже может оказаться весьма кстати.

Он уже оказал нам неоценимую услугу, сдвинув с места наш проект по организации центра обучения тех, кому повезло обрести суперспособности.

А из того, что касалось нас, я поти ничего нового и не узнал. Демократы, как того и следовало ожидать, очень заинтересовались тем фактом, что мы смогли без какого-либо вреда для себя пережить орбитальный удар.

И первоочередной задачей агента было выяснение того, как нам это удалось.

Ну а после того, как они навели самые предварительные справки и получили информацию о том, что с некоторых пор род Антоновых стал владельцем уникальных залежей меркоксита, агенту поручили, помимо всего прочего, попытаться найти способы перехватить этот жирный кусок.

Естественно, он велосипед изобретать не стал, а пошёл по тому самому пути, по которому в своё время шёл наш незадачливый сосед Троекотов.

То есть он рассчитывал охмурить сестрёнку, устранить меня, после чего через Елизавету и прибрать всё к рукам.

Но, когда Троекотов пошёл по этой скользкой дорожке, она закономерно привела его к безвременной кончине.

Агенту повезло намного больше. Он, хе-хе, просто обрёл новую жизнь. В этой своей новой жизни он избавлен от, практически, всех проблем, и ему остаётся только научиться этой новой жизнью наслаждаться.

Все заботы, хлопоты и прочая головная боль — теперь это касается только его хозяйки, Зары.

А его единственная обязанность, это просто беспрекословно подчиняться ей и по мере сил и возможностей удовлетворять её капризы, которые, следует отметить, бывают иногда весьма экстравагантными. Кто не верит — у нас и записи есть… Эдакое, знаете ли, хоум-порно, как говорят в Союзе Демократий.

Зара у нас, как это выяснилось во время последних событий, оказалась очень большой затейницей с неуёмной фантазией.

Таким образом, оставив Зару с её рабом на растерзание любознательной Алевтине, мы окунулись в текучку.

Прежде всего, мы с Ня устроили подведение итогов завершившейся операции.

Обозначили те узкие места, которые удалось выявить в её ходе и наметили пути по их ликвидации.

Я, так же, затребовал развёрнутый доклад по результатам наблюдения за вторым кандидатом, который привлёк наше внимание на этапе отбора.

Да. Речь идёт о том самом неестественно спокойном соискателе, Иване Давыдовиче Простецове.

Ня зачитала краткую характеристику соискателя, которую её подчинённые составили за первые дни наблюдений.

К моему большому удивлению, ничего особенного в этой справке сказано не было.

Исполнителен, пунктуален, неконфликтен. То есть, с сослуживцами отношения ровные, хотя, следует отметить, что держится наш Иван Давыдович особняком, ни с кем не сближается, то есть, существует, как бы сам по себе.

Служебные обязанности выполняет, опять таки, удовлетворительно, но без особого энтузиазма, ровно настолько хорошо, чтобы не вызывать никаких нареканий.

И, следовательно, проявлений какой-либо инициативы за ним замечено не было.