Под конец обеда господин Гоэллон с изумлением услышал, как Деор, курносый юноша с волосами цвета пшеничной соломы, пророчит ему карьеру первейшего остроумца столицы и язвы в желудках неудачливых пиитов.

– Вы несказанно любезны, господин Деор!

– Пообещайте мне, господин Гоэллон, пообещайте мне... умоляю!

– О чем же вы умоляете?

– Если я когда-нибудь начну писать дурные стихи, не обсуждайте их!

– Так не пишите, - развел руками Саннио.

– Ну вот, я же говорил, - удовлетворенно кивнул Элон.
– Вы - первостатейная язва. Это у вас семейное, господин Гоэллон.

– Вероятно, - согласился молодой человек, сам удивляясь той легкости, с которой это получилось.

– Добрый вечер, господа офицеры! Мое почтение!

Рикард не услышал, как и когда отворилась дверь; он обернулся лишь после того, как услышал хрипловатый звучный голос, легко перекрывший рык дядюшки Алессандра.

– Вы кто?
– ляпнул один из полковников, генерал не увидел, кто именно.
– Вы что тут...

Младший Меррес не спрашивал, кто этот высокий человек в темно-сером костюме для верховой езды. Незваный гость стоял, упершись в дверной косяк локтем заложенной за голову руки, и широко улыбался. Должно быть, откровенно наслаждался произведенным впечатлением. Между крупных белых зубов, обнаженных в улыбке, больше похожей на оскал, торчала зеленая травинка.

Эллонские офицеры встали, приветствуя сюзерена.

– Кто я, полковник Агро? Что ж, прощу вам это невежество. Я - ваш новый главнокомандующий...
– в левой руке герцог Гоэллон держал бело-золотой футляр с грамотой его величества.

Мгновением позже футляр по дуге пролетел от двери к центру комнаты, ударился о край стола, перекувырнулся и улегся прямо перед маршалом Мерресом.

Тирада, которой дядюшка ответил на эту выходку, не годилась ни для дворца, ни для храма. По чести сказать, и для военного совета она не слишком-то годилась, но Паука явно обрадовала. Он прошел вперед, к колченогому креслу, в котором расположился маршал, положил ладонь на высокую спинку и наклонился вплотную к Алессандру.

– ...дайте мне повод, умоляю вас!
– расслышал шепот Рикард.
– Только дайте мне повод!

У двери еле слышно зашуршало. Генерал посмотрел туда, и увидел в дверном проеме четверых солдат в черно-серых мундирах. Двое передних держали в руках арбалеты со взведенной тетивой.

Маршал Меррес не стал давать никакого повода, он просто растекся по креслу раздавленной лягушкой, глупо и некрасиво открыв рот. Рикард поморщился. В какой бы скверной ситуации они не пребывали уже две седмицы, пасовать перед столичным цивильным красавчиком - последнее дело.

В следующее мгновение Рикард и сам отвесил челюсть...

После отступления от деревни Турне армия Собраны оказалась в окружении. Часть тамерской армии сумела отрезать их от берега Эллау. Маршал сумел найти на юго-востоке графства Саур позицию, штурмовать которую было слишком опасно, но и высовываться за ее пределы с восьмитысячной армией мог только безумец. Тамерцы не спешили давать бой, выжидали, пока почти разбитая армия начнет голодать и капитулирует. Отходить было некуда: на юге, севере и западе - тамерцы, на востоке - мятежная Лита. Тесное кольцо осады прорвать шансов не было, оставалось ждать, пока армии придут на помощь. Если придут...

И тут - извольте, герцог Гоэллон. Наверняка - из столицы или Эллоны. Каким образом?

– Откуда вы взялись?
– спросил генерал Меррес, пока дядюшка наливался синюшным румянцем, а остальные молчали.

– Из Литы, - герцог выпрямился и встал, по-прежнему держа руку на спинке кресла.

– Но Лита же бунтует.

– Лита сложила оружие. Вы не знали? Почему, господа офицеры?

– Наши разведчики не возвращались, их перехватывают вторую седмицу, - объяснил Агро.

– Так-так-так... тогда у меня для вас множество отличных новостей. Первую я уже сообщил. Владетели Литы сложили оружие по приказу своего барона.

– Кого?
– удивился Рикард.

– Барона Альдинга Литто. По ходатайству патриарха король сохранил за наследником рода Литто имя и титул, хотя и взял земли под патронат короны, а самого Литто отправил на десять лет в ссылку в Кертору. Формально распоряжение барона не имело силы, но литских владетелей оно убедило лучше, чем аргументы вашего ставленника, Рикард. Кстати, такой же приказ я привез и для вассалов графа Саура. С Къелой придется повозиться, ну да ладно...

– Так они и послушают!

– Приказ законного сюзерена, подкрепленный проповедью епископа Саурского - отчего ж не послушают?

– Епископа?

– Его самого, Рикард. Кстати, он просил передать, что не сердится за дурное обращение, которое претерпел от вас. Ну, скоро вы увидитесь и сможете принести ему свои извинения. Итак, продолжаем. Его величество прислал сюда не слишком большую армию, всего пятнадцать тысяч. Впрочем, через пару седмиц подойдут полки из Скоры.

– С двадцатью тремя тысячами мы...
– очухался дядюшка.