— Так ты знаешь… — словно не слыша моих слов, выдохнул задумчиво отец, и при этом его слова и взгляды были лишены каких-либо чувств.

Я молчала, не представляя, что говорить, зато…

— Что происходит? — поинтересовался Белорецкий, перемещая меня себе за спину, и продолжая удерживать крепко за руку.

Акт «защиты» что-то затронул в моей душе, ведь не смотря на мой побег, нахождение рядом с Левантом, дразнящие разговоры, оборотень вёл себя так, словно ничего этого не было, и я единственное, что имеет для него ценность. А ещё, он защищал меня от родного отца, хотя прекрасно знал, что я привязана к родителям, и ссоры в нашей семье очень большая редкость, но сейчас, ему удалось выцепить «главное», принимая решение.

— Ты сказал, мы принадлежим к древнему роду. К какому именно? — потребовала ответ, проигнорировав любопытство Арсения.

Почерневшие голубые глаза впились в меня, словно желая перемолоть душу в крошку, растоптать, уничтожить. Я впервые видела отца таким, и это пугало. Казалось, меня проклянут, но продолжала стойко выдерживать взгляд.

— Это не важно, — резко отрезал мужчина, оборачиваясь к нам спиной, желая поскорее покинуть общество, которое ему осточертело.

— Это важно мне! — вскричала, выдёргивая свою руку из цепкого захвата и выбегая вперёд оборотня, правда, он тут же обхватил меня поперёк живота, дёргая на себя.

Возможно, некое отчаяние в моём голосе, вынудило папу остановиться и напрячься. Но он молчал, а мне нужны были ответы.

— Я всегда ощущала тьму внутри себя, то, что невозможно объяснить словами или поделиться этим у психолога. Ты бы мог рассказать мне правду, успокоить, но вместо этого был одержим собственной безопасностью, не смея даже предположить, что чувствовала я! — сыпала обвинениями, повышая голос, ощущая, что ещё немного и из глаз потекут слёзы.

Но своей «тирадой» смогла что-то затронуть в ведьмаке. Сначала, он дёрнулся, словно от удара, а после, очень медленно обернулся полу боком, смотря исключительно на меня и избегая Белорецкого, словно того и вовсе не было.

— Карэш, — отстранённо обронил отец. — Это наша настоящая фамилия, Катерина. И лучше вернись в дом, мы не закончили разговор. А ты, — замолк ведьмак, всё же бросая взгляд на оборотня. — Проваливай отсюда, щенок. Может судьба и соединила тебя с моей дочерью, но за один стол мы никогда не сядем.

Жёстко, грубо, и явно у отца есть какие-то личные счёты с оборотнями. Вот только Арсений никакой-то мальчик, и ведьмака он не боялся, даже с места не шелохнулся.

— Я уеду с ним, папа, — быстро произнесла раньше, чем волк за моей спиной успел что-либо сказать.

Мужчина напротив нахмурился ещё больше, помрачнел, набирая в грудь больше воздуха и сжимая кулаки, что есть сил. Мне причинять вред не станет, да и Арсению побоится, ведь непредсказуема моя реакция. Я выбрала из двух зол меньшее, сразу рубанула пуповину, и не оставила себе дороги назад. Впрочем, отец отойдёт, но нужно время.

— Я не смогу защитить тебя, дочь, если ты выберешь его, — воспользовался ещё одним аргументом ведьмак, хотя выглядело это, как дешёвая манипуляция.

— Ты уже давно не смог защитить меня.

Да, больно, неприятно, и отец дёрнулся от моих слов, словно от пощёчины, а после, не в силах смотреть в мои глаза, развернулся и скрылся за массивными дверями дома.

— Едем, — сухо бросила Белорецкому, и мужчина не стал со мной спорить.

Мы молча разместились в автомобиле, охрана пропустила нас без проблем, а я вдруг ощутила тотальную пустоту, словно всё внутри меня выжгли, оставив одни руины, с которыми я не знала, что делать.

— Карэш, — ровно протянул Арсений, едва мы покинули территорию коттеджного посёлка. — Древний род ведьмаков. Вымерший много лет назад.

Данная ремарка не особо прояснила ситуацию, даже добавила больше вопросов, но странно иное. Сейчас я не испытывала отчуждённости в присутствии Белорецкого, и не желала выцарапать ему глаза. Казалось, он единственный, кто не предаст, и поможет разобраться в происходящем, вот только…

«Смогу ли ему довериться целиком и полностью я?».

— Остановись, — отстранённо попросила, бездумно рассматривая быстро проносящийся пейзаж за окном.

Белорецкий гнал на какой-то немыслимой скорости, но при этом в самом салоне дорогого авто это не ощущалось. Сейчас присутствие оборотня в закрытом пространстве ощущалось слишком отчётливо, вызывая мурашки по всему телу. Слишком многое нас связывало, что страшило меня. Хотелось «кислорода».

Проехав ещё чуть меньше километра, машина вильнула и съехала на гравийную дорогу. Минута езды, и мы оказываемся спрятаны от чужих глаз в зарослях деревьев. Звучит щелчок, распахиваю дверь и быстро покидаю душный салон, а оказавшись на свежем воздухе, делаю пару шагов, сразу садясь на корточки, обхватывая себя руками за плечи.