— Жив? — спросил я, приветственно подняв руку.

— Да вроде… — он ощупал себя по скользким мускулам.

— Дуйте в душ, вы в соплях. Я раньше вылез, чем вы, уже сходил. — я указал кивком в сторону душевых.

Спустя несколько минут я остался один в холле. Илья и Юля ушли в душевые, приводить себя в относительный порядок. Мой угол зрения раздражала иконка мигающего конвертика, призывая почитать, что там такое. Сил в себе на изучение уведомлений я не нашел. Отметил все как «прочитанное» и забросил задачу в дальний угол — разберусь с этим в более спокойной обстановке.

Я сел на ряд металлических лавок и погрузился в анализ. Прокрутил события последней недели, прикинул краткосрочные и долгосрочные цели. Стратегии мешали эмоциональные образы, вспыхивающие один за другим. Сломленная, но пытающаяся держаться Юля, или Илья, в конце вытащивший всех нас. А еще изуродованная Марина.

А кто в этом сюжете я? Источник проблем, пожалуй. Хотя я всегда стремился быть человеком, который проблемы решает, а не создает их. Мда.

Через пару минут шум воды стих. Первым вышел Илья, одетый в свою одежду. Практически следом подтянулась и Юля, со слегка влажными волосами, собранными на затылке в дульку.

— Ребят, дайте мне минутку. — сказала девушка сразу же, как все трое оказались в холле.

— А? — спросил Илья.

— Время. Я хочу сходить, ну, к Марине. — в ее голосе не слышался вопрос, только констатация. Но и останавливать ее никто бы и не стал.

— Мне нужно… попрощаться.

Я кивнул, не зная, что сказать. Пора подлечивать свою эмпатию, а то вечно тушуюсь, когда человека нужно поддержать. Да и не требовался здесь ответ, наверное. Глянул на Илью — он тоже кивнул. Но нашего одобрения рыжая и не ждала — развернулась на месте, и ее шаги вскоре стихли за тяжелой металлической дверью.

С другом мы остались вдвоем. Он тоже переживал что-то вроде состояния, похожего на моего. По крайней мере, мне так кажется. Молча сел неподалеку, а лавка жалобно скрипнула под его весом. Его взгляд метался, то опускаются, то поднимаются надбровные дуги, буквально все выдавало, что внутри этого медведя бушует буря.

— Майк, — серьезным тоном вдруг произнес он, — что дальше?

Я посмотрел на него. Да, пора обсудить некоторые моменты.

— Сваливать. Рвать когти. Тикать. Называй как хочешь, но пока мы здесь, лишь вопрос времени, когда ситуация повторится.

— Ты уверен, что это норм решение?

— Я уверен, что это хотя бы шанс, — я сам не заметил, как стал громче анализировать вслух. — Послушай, ты же видел это дерьмо, что было. Из-за меня… в бездну, ты думаешь, нас оставят в покое?

— Да срать на них, Нью-Шеот огромный. Затеряемся, зачем уезжать. — возразил друг, недоуменно вскинув брови.

— Не, — отмахнулся я, — не вариант. Те двое — с молотком и с, мать его, плазменными лучами — такие же, как я. Ну, ты понял, о чем я. Я слабее их. Мне нужно время, чтобы прокачаться. И я не говорю, что оставлю этих сук в покое, просто нужно время. — разозлился я, подумав о сборщиках.

— Как ты это сделал? — неожиданно спросил Илья.

— Что сделал? — не понял я.

— Получил все это, ну там, инвентарь свой и способности.

— А… Мы же так и не поговорили об этом нормально. Объяснять долго, но у меня есть кое-какие идеи, как сделать так, чтобы я больше не парился, что вы в опасности из-за меня.

— Это то, что я думаю? — странно просветлел друг.

— Думаю, да. Обсудим еще, Юля возвращается. — оборвал я обсуждение. Ее сейчас шокировать своими идеями точно не стоит.

— Чего расселись? — глаза красные, на мокром месте, и улыбается. Так натянуто, что кажется, ее уголки рта сейчас лопнут от напряжения.

— Тебя ждем… — ошарашенный подобным сочетанием, в пол голоса ответил Илья.

— Подъем, за машиной поедем, я ДиМейн уже вызвала. — не стала она нас дожидаться и пошла на выход.

Часом позже мы оказались в предместьях мегаполиса. Пока ехали, меня интересовало, как же так произошло, что человечество, уменьшившееся в десять раз, вырождаясь и погибая, не желая размножаться, а техногенные катаклизмы единомоментно снижали популяцию, но автомобили при этом остаются недоступной роскошью? Кризис перепроизводства во всей своей, долбанной, красе. Гроздья гнева. Керосин и апельсины.

Над входом в автоцентр мигала неоновая вывеска: «ЮДДИ-КАРС. ВЫГОДНО. ЧЕСТНО. СРОЧНО.». Судя по состоянию букв, слово «ЧЕСТНО» кто-то пытался демонтировать, но остановился на половине. Вероятно, пришел к выводу, что честность и так относительна.

Все втроем мы прошли внутрь, и нас встретил… склад. Гул вентиляции, абсолютная пустынность, эхо машинного гула в бетонной коробке. Высокие стеллажи высились под самый потолок, но вместо коробок на паллетах стояли машины различной степени усталости. Каждая из них выстроена в ряд, а у каждого ряда стоял терминал с голограммами и описанием товаров.