По крайней мере, ничего плохого в этом нет. Это даже полезно. А с учетом нашей грядущей изоляции так и вовсе необходимо.

Просьбу Юли о поиске на карте аптеки я выполнил, но задача была со звездочкой. Ближайшее подобное место было непосредственно в Валгарде. Магазин там же, но суть в том, что сейчас этот вопрос мы не закроем. Значит, в перспективе, город посетить придется.

Друг закинул пакеты в кузов пикапа, накинул на них тент и вернулся обратно в салон.

— Готово! Лора нам в дорогу собрала всякое, плюс я подумал, что выпивка нам тоже не помешает. А еще, — он продемонстрировал какую-то штуку, которую решил принести в салон.

— Дала мне это. Говорит, называется «малосольные огурчики», понятия не имею, что это такое, но говорит это съедобная, вкусная и натуральная еда.

Мы с девушкой за рулем переглянулись. Такое нам было незнакомо. Думаю, Юле был известен плод, под названием «огурец», но что такое «малосольные» сказать сразу было сложно. Плюс выглядел продукт, как минимум, странно. Даже скорее упаковка. Баллон из стекла, литра на четыре объемом. И там в жиже плавает всякое.

— Дают — бери. Бьют — беги. — резюмировал здоровяк.

Юля звонко рассмеялась, прикрыв рот ладошкой.

— Как это беги, ты же танк. Ты единственный, кто должен стоять, пока тебя бьют. — уточнила она причину своей радости.

Смущенный, друг почесал затылок и тоже улыбнулся.

Мы выдвинулись, с твердой уверенностью достичь цели. Карта, загруженная на приборную панель, уверенно вела нас вперед по шоссе. Дорога тянулась между белыми полями, укутанными толстым слоем снега. Снегопад был густым, и снежинки, падая на стекло, моментально таяли, смываемые дворниками. За пределами освещенной фарами дороги — лишь серо-белая пустота. Лес, которым обещали нас встретить в конце пути, еще не был виден, только редкие деревца в стороне намекали, что он где-то близко.

Асфальт под колесами сменился накатанным снегом. Несмотря на автопилот, Юля держала руль, чтобы чувствовать контроль над машиной, на всякий случай. Система справлялась, но на льду машина порой норовила скользнуть.

Рыжая сидела за рулем, слегка подавшись вперед, сосредоточившись, чтобы лучше видеть дорогу. А еще, ей скорее всего было не очень удобно сидеть на водительском месте, росточком была маловата. На пассажирском сиденье я то и дело проверял карту, хотя смысла в этом почти не было. Сзади Илья полусидел-полулежал, завернувшись в найденное где-то тут пончо. Молчание между нами казалось правильным, как будто слова могли разорвать эту хрупкую, скользкую гармонию, которой так тяжело было достичь после вчерашнего дня.

Тишина оборвалась, когда я заметил, как Юля сжала руль чуть сильнее, чем обычно. На секунду ее глаза отвлеклись от дороги, метнувшись в сторону лежащего на приборной панели коммуникатора. Она быстро схватила его, включила экран и замерла.

На ее лице появилось что-то новое, смесь гнева и… страха? Она крепко стиснула зубы, словно не могла поверить тому, что прочитала. Пальцы, сжимающие устройство, дрожали. Снег продолжал идти, хлопья мягко ложились на стекло, но в машине вдруг стало неуютно, как будто температура упала.

Юля швырнула коммуникатор обратно на приборную панель, но потом снова схватила его. Она что-то шепнула себе под нос, а затем резко выключила устройство. Лицо ее стало мрачным, глаза смотрели прямо перед собой, но уже не на дорогу — куда-то дальше, за пределы нашего пути.

— Все нормально? — спросил я осторожно, стараясь не задеть ее.

— Потом, — отрезала она. Голос был твердым, но дрожал от напряжения.

Больше я вопросов не задавал. Мы ехали молча, но теперь напряжение в воздухе было почти осязаемым. Илья в принципе, как будто, ничего не заметил.

Через пару часов езды дорога заметно усложнилась. Снегопад стал плотнее, а видимость ухудшилась. Автопилот, который до этого справлялся более-менее нормально, начал сбиваться. Пикап то и дело замедлялся, пытаясь скорректировать курс, а иногда просто дергал машину в сторону и отключался, выдавая ошибку.

Юля остановила машину и выключила автопилот. Она пыталась взять управление на себя, но снег и лед делали езду крайне сложной. После очередного заноса, решила оттормозиться на обочине.

— Все, не могу больше, — резко сказала она, открывая дверь. — Кто-нибудь, садитесь за руль. — прежде, чем выпрыгнуть в снег, прихватила с приборки свой комм.

Илья вопросительно посмотрел на меня. Я пожал плечами. В итоге, несколькими последовательными сигналами из кивков, указаний пальцами и мотаниями головой, мы пришли к договоренности.

— Ладно, я поведу, — сказал я, выбираясь наружу.

Холодный воздух ударил в лицо, когда я обошел машину и сел на водительское место. Юля пересела на мое пассажирское сиденье, обхватив руками колени, а Илья снова уставился в окно, думая о чем-то своем.