За завтраком Филька со смехом рассказывал всем, как, проверив выводок, пошел к усадьбе и увидел за спиной Нечая.

– Ну что вы от меня хотите? Ночь, луна, кресты со всех сторон, и тут посреди кладбища – тень. Идет за мной, быстро так, с топором в руке. Что я мог подумать? Не иначе покойник потревоженный поднялся. Бес их знает, раньше на кладбище никого не трогали, а теперь и до него очередь дошла…

– А что, разве в лесу на людей покойники нападают? – с сомнением спросил Нечай.

– А кто же еще? – пожал плечами выжлятник: молодой, белоголовый парень с добрым, остроносым лицом, – конечно, они! И запах в лесу такой… так покойник пахнет на похоронах. Особенно зимой.

– Да не пахнут зимой покойники, не заливай! – махнул рукой щуплый дедок – сокольничий.

– Пахнут! – горячо возразил выжлятник, – у меня нюх, как у пса. Ты не знаешь – и не говори.

– Да покойники, конечно, покойники, – вздохнул Филька, – про запах не скажу, а чую я их. Я змею чую, кошку и покойника. Как будто свербеть внутри что-то начинает.

– Что ж ты меня-то не почуял, а? – усмехнулся Нечай.

– Было у меня время разбираться! – расхохотался доезжачий, – ноги в руки – и бежать!

– И где ж ты их чуешь? – спросил дедок, – в лес-то, небось, ходить боишься?

– На кладбище я их чую.

– Ну, знаешь, на кладбище их и чуять не надо – полна коробочка! На то оно и кладбище!

– Тьфу на вас, – скривилась толстая баба – жена одного из егерей, – нашли о чем поговорить.

Вскоре после завтрака подтянулись загонщики из Рядка, человек тридцать, все как один с остро отточенными кольями. Туча Ярославич посмотрел на них с улыбкой и кивнул.

– Не много ли охотников на десяток волков? – с сомнением спросил Филька.

– Ничего, – ответил ему боярин, – много – не мало. Зато ни один не уйдет. Веди их к острову, только вели не шуметь. Обкладывайте потихоньку.

Нечай высмотрел среди рядковских Мишату – тот стоял к нему спиной. Нечай подошел поближе и положил руку брату на плечо.

– Вот ты где! – Мишата обрадовался, хотя и удивился, – просыпаемся – тебя нету!

– Меня Туча Ярославич с собой на охоту берет, коня дает… – пробормотал Нечай.

– Так это же хорошо! – Мишата улыбнулся, но быстро посуровел, – и ты после этого будешь от службы отказываться?

– Не начинай… – Нечай оглянулся по сторонам, но на них уже косились рядковские – насторожено и зло. За спиной Нечай услышал: «Зачем через болото идти, прямо здесь его брать можно, тепленьким». Радей, пришедший с сыновьями, угрюмо прятал глаза. Зато те смотрели на Нечая с откровенным презрением и раздували ноздри.

Мишата отвел его в сторону и тоже посмотрел на Радеевых угрожающе.

– Ты, главное, на виду старайся быть, – прошептал он Нечаю на ухо, – в одиночку не оставайся. Чтоб все поняли, что оборотень – не ты.

– Мишата, нет никакого оборотня. Волки обычные, – улыбнулся Нечай, – так что бесполезно это. Все равно скажут, что это я. Не стал оборачиваться, поэтому и не вышло охоты.

Егеря увели загонщиков первыми, вместе с ними ушли трое «гостей» Тучи Ярославича с ружьями. Конные – сам боярин, двое «гостей», Филька, выжлятник, стремянной и Нечай – вышли позже, вместе со сворой. К их появлению остров должны были потихоньку обложить со всех сторон, чтоб собаки не потревожили волков раньше времени. Впрочем, слушались псы беспрекословно, рысили у стремени и помалкивали.

Светало: день начинался пасмурный и морозный. К острову, который находился верстах в трех от крепости, вело несколько тропинок между топких мест, открытой темной воды и поросших мхом редких березняков, в которых ноги проваливались в мох по колено. Филька ехал первым, безошибочно выбирая дорогу, где пройдут и лошади, и собаки.

Нечаю досталась красивая гнедая кобылка: трепетная, капризная и резвая. Он никогда не ездил на породистых лошадях, и теперь опасался поранить «боярыню» неосторожным движением повода. Красавица же словно чувствовала его неуверенность и вела себя довольно своенравно – взбрыкивала, крутила головой по сторонам, тянулась губами к веткам кустов и протестовала, если Нечай ее одергивал.

– Молоденькая еще, – пояснил Нечаю выжлятник, ехавший рядом, – девочка совсем. Все ей любопытно, силу девать некуда, вот и кобенится. Ничего, за волками побегает – подустанет немного. Ты ей только брыкаться не давай, а то совсем обнаглеет.

– Тихо там, сзади! – цыкнул Туча Ярославич, – молча едем.

Выжлятник прикусил язык.

«Гости» боярина вооружились луками и короткими копьями, сам же Туча Ярославич, как и его дворовые, имел при себе только охотничий нож. И те, и другие посматривали друг на друга свысока и гордились. «Гости» – оружием, боярин и прочие – удалью.