«Попал в самое сердце гадине», – подумал Семён, потрогав свой подбородок.

На его грудь капала кровь.

Сеня проверил глаза… Вроде бы, целы.

Потом облизнул губы… Вроде, не порваны.

Но щеке, конечно, досталось.

Он поднял с пола сарафан и разорвал его на куски. Затем выбрал две приглянувшиеся тряпки. Одной вытер куртку, второй – прикрыл царапины на лице.

Семён так и вышел в подъезд, пряча раненую щёку за обрывками цветастого сарафана и с пистолетом в руке.

Осторожно прикрыв дверь, он сунул оружие в кобуру.

«Нужно срочно найти Штейнберга… Нет, сначала надо показаться отцу!» – решился Сеня и отправился на свет божий.

На промозглой улице его встретил встревоженный дворник. Возможно, Ильгиз слышал выстрелы.

– Иди работай, татарин… и не смотри на меня! – приказал дворнику милиционер.

Ильгиз и не думал спорить и задавать вопросы. Его дело мести улицу, собак бродячих гонять и листья собирать… Дворник опустил глаза и отправился за метёлкой в подвал. Листьев в этом году налетело тьма-тьмущая. А что произошло в квартире Зайцевых, это его не касается. Пусть власти сами разбираются. Не слышал он ничего – не слышал, и делу конец!

Отец осматривал рваную рану на щеке.

– Вот ведь угораздило! Плохо дело! – сказал он.

– Может быть, обойдётся? – с надеждой спросил Семён.

– Нет, не обойдётся, сын. Теперь всё: или ты станешь разумным вампиром или диким вампиром, с мозгами как у серой мышки.

Сеня посмотрел на большой шкаф, с тремя дверками. Подумал, что можно там закрыться и переждать… или даже уснуть. Так девочка и поступила, а потом её душу похитила тварь.

– Срочно найди охотника, сын. Иначе…

– Я умру? Это конец? – поднял глаза Семён.

– Не знаю. Думаю, что перевоплотишься в вампира… Болезненная трансформация… Я, конечно, могу поить тебя своей кровью, чтобы ты не превратился в животное, – рассуждал отец, – но боюсь, крови не хватит. А если не достаточно, то придётся охотиться на людей… Нет, сын лучше найди Вершинского. Он должен тебе помочь.

– А если откажет? – сомневался Семён. – Или просто прикончит, как бешеного пса? Зачем ему связываться со мной? Кто я для него?

Отец почесал обрубок на правой руке. Покачал головой.

– У тебя мало времени. Иди к бывшему сыщику Сороколету. Пусть он вызывает охотника на вампиров.

– Сколько мне осталось, бать? – спросил Семён.

– Всегда по разному. Полагаю, не больше часа.

Сеня брызнул в лицо водой из черпака, потом обтёр рану полотенцем. Быстро намотал портянки и запрыгнул в сапоги.

– Я успею, отец! – решился Семён Никитин и хлопнул дверью.

Мужчина с обрубком присел на стул, закурил.

– Чёртовы вампиры! – злобно сказал Григорий Никитин.

***

Очевидно, это про меня в народе говорят, мол, выспишься на том свете. Потому что я даже не ложился.

Проживал я в отдельном доме, уже за пределами Москвы. Мой дом одиноко стоял в поле. Пространство вокруг хорошо просматривалось. Так проще контролировать подходы к жилищу. Хотя какой кровосос желает встречи с охотником? Поле на юге Москвы нежить обходила за версту. Всё чаще на дом натыкались бродяги. Приходили совершенно случайно и в страхе сразу шарахались, предпочитая обойти стороной источающий непознанную силу особняк, поскольку жилище Вершинского защищала тень могущественной магии.

Зайдя в дом, я скинул влажную одежду, надел сухую, – и пришлось повозиться с патронами, благо в запасе нашлось ровно тридцать снарядов с серебряными пулями, именно для револьвера.

Потом я читал заклинание, из раза в раз повторяя его, чтобы нашпиговать пули смертельным ядом. Теперь важно, чтобы Семён не использовал это колдовское оружие, ну например, против Штейнберга. А что… Сеня парень отчаянный, за ним как говорится, не заржавеет. Возьмёт и спустит курок. И кто будет контролировать новую милицию? Конечно, найдутся и другие вампиры, но к Штейнбергу уже все привыкли. Да и я свыкся с его говорливостью.

Комиссара Штейнберга я встретил у отделения милиции. Вкратце рассказал ему о ночной прогулке и передал патроны. Ещё наказал беречь храброго Сеню, приглядывать за ним… и самому на людей не бросаться. Знаю я этих вампирских болтунов. На словах они за русский народ, за свободу, а сами, только выпадает возможность, выжимают из доверчивого народа кровь всю до последней капли.

Затем я отправился к Владимиру Сороколету. Я просто хотел поесть, то есть набить брюхо. А у бывшего полицейского прекрасные связи в Москве. Всегда в его доме есть колбаса, хлеб, сметана и чай. Никогда я не вмешивался в политику, но эта чёртова революция почему-то опустошила все мясные прилавки. Да и прочие магазины не отличались разнообразием продуктов. Безусловно, я всегда мог полакомиться вампирами, что только придавало мне сил, тем более вампиров в Москве прибавилось, но знаете, что-то я размяк за последние лет сто. Убивал только особо опасных кровососов и кровь вовсе не пил. Хотя нарушителей в городе хоть отбавляй.